- Что вам сказать, Вера? Каков мой отец я понял ещё тогда, когда он нас бросил. А деньги… Жаль мне, конечно, что на доктора не смогу выучиться. Но ничего, я и так могу людям помогать.
Арман ушёл поздно со словами «Да поможет вам Бог!» и обнял Веру на прощание.
Вскоре на дворик с одинокой пальмой и двумя глиняными горшками с отцветшей бугенвилией опустилась ночь. Её густая тень медленно переползла через стол, за которым столько лет подряд чаёвничала вся семья, пробралась через коридор в спальню, скользнула по лицу дремлющей в кресле у больничной кровати сиделки и улеглась до утра в изголовье старой женщины.
Вере давно надо было быть у себя дома. Но она ещё долго сидела во дворике, не сводя глаз с места, где раньше сидел мальчик. Там, освещая всё вокруг, чуть ли не до самого рассвета мерцал светлячок... «Да поможет всем нам Бог!» - загадала Вера.
***
Утром Вера проснулась с неожиданной для себя улыбкой на лице. Желание продлить радостную минуту накатило на неё пучком серебристого света, на мгновение окутало с головы до ног, замерцало и исчезло...
ТОСКА ПУСТАЯ
Лиля так и не поняла, что её разбудило. Может, это был пробравшийся из-за плотной шторы солнечный луч, а может, мучительная жажда. С полузакрытыми глазами она пошарила правой рукой по поверхности прикроватной тумбочки, надеясь найти бутылку с водой, которую всегда ставила рядом с собой на ночь. Кроме книги, которую она читала уже больше месяца, и выключенного на ночь мобильника, там ничего не было. От мысли, что ей придётся сейчас подняться с постели, Лилю начало мутить ещё больше, и она, натянув простыню поверх головы, заснула снова.
В утреннем похмельном забытье Лиле снился сон. Сон был странный - не то фрейдистский, не то псевдо-философский. Лиля в этом сне была молодой и абсолютно нагой и, легко рассекая руками серебристую гладь, плыла в озере.
«Только не надо спешить на берег, там опасно, надо просто плыть и плыть… И слушать тишину… Время должно остановиться… Книга, я только что читала книгу с таким названием, - сообразила она во сне. - Время и смерть. Опасность и спасение… И понимание, только уже потом, позже…»
И как только Лиля подумала об этом, тело её вдруг отяжелело и начало штопором вкручиваться в неизвестно откуда-то возникшую воронку. Сопротивляясь изо всех сил, ей удалось вынырнуть на поверхность. Ещё мгновение, и вот, нащупав дно, она уверенно пошла к берегу, не думая ни о какой опасности. Но тут дорогу ей загородили заросли почерневших камышей. «Это никакое не озеро, - осознала Лиля. – Это же болото, трясина! Не спастись…» Камыши были похожи на оловянных солдатиков. Словно подчиняясь команде, они дружно зашуршали и вскинули игрушечные ружья. Только это были не ружья, а руки, тысячи рук. Каждая из них тянулась к ней, к её наготе. Внизу живота знакомо заныло…
«Домогаются, - выплыло откуда-то знакомое слово. - Они все меня хотят. А почему их так много? Это уже похоже на насилие. А как же любовь? Где любовь?» - требовала Лиля.
«Не надо бояться жить», - зашелестели камыши почти беззвучно, словно только Лиле открывали свою великую тайну, и от этого прозрения её охватила невероятная радость.
«Ещё бы водички попить», - попросила Лиля… И проснулась.
«Поразительно, я никогда не запоминаю своих снов, а этот помню во всех деталях», - думала Лиля, сидя на патио и допивая четвёртую чашку кофе в воскресный полдень. К счастью, несколько таблеток аспирина сняли тяжёлую с непривычного похмелья головную боль.
«Это же надо было так наклюкаться, - корила она себя, чуть ли не вслух, вспоминая, как за вечер ухитрилась выпить четыре, а может и все пять бокалов красного. - После такого, ещё и не такая чушь может присниться. Хорошо хоть за руль не надо было садиться, Перецманы привезли и отвезли. Концерт, конечно, был замечательный…, и всё-таки он в зале был бы лучше, чем в домашнем варианте».
К тому же с перерывом для «общения» ничего путного не вышло. Народ, в основном был незнакомый, радовался жизни - ел, пил, курил, смеялся и обсуждал… А она чувствовала себя не в своей тарелке, лишней. Больше всего ей не хотелось отвечать на вопросы старых знакомых. Да, и кому какое дело, чем она занимается с тех пор, как осталась одна? Лезут в душу со своими вопросами, просто так, из вежливости… На самом деле никому нет до тебя никакого дела. Хуже всего бабы, но и это не ново… Улыбаются тебе, а у самих счётчик в голове высчитывает сколько ты фунтов прибавила, и сколько новых морщин появилось на твоём лице. Мужики тоже все как на подбор - старые, лысые и пузатые или молодняк. Говоря о молодняке... Подвалила к ней в перерыве совершенно незнакомая девица с пустыми глазами, лет под сорок, и говорит: «Ах, как вы замечательно сегодня выглядите! Я вас ни за что не узнала бы!» Ну, и как после этого не напиться…