— Это для нас опасно? — перебила его Галина.
— Это не опасно. Другое опасно. В затопленном котловане могут быть другие погибшие. Если с водой туда проник препарат, все эти мертвецы поднимутся. Ненадолго, думаю, через пару часов они опять лягут. Но сейчас они там! Первый час у них еще худо-бедно работают мозги, они даже речь понимать могут. А потом для них будет важно только одно — тепло и любая органика в пищу…
— Страсть какая! — воскликнул Андреич. — Да не бывает такого!
— Ты, Андреич, много чего не знаешь, что бывает. Поэтому слушай и запоминай. И будь готов к любым поворотам. Надеюсь, в городе все пока спокойно. Но если не так, имейте в виду: убить этих покойников нельзя. Потому что они и так покойники. Зато можно, скажем так, сломать.
— Это как — сломать?
— Просто сломать. Как куклу. Без ног они не могут бежать. Без рук — хватать. Без головы — видеть нас. Самое верное — перебить позвоночник. Так они вообще ничего не смогут, только глаза таращить. Теперь понятно?
— Понятно — стрелять по бошкам.
— Надеюсь, не понадобится, но в целом верно. По голове, по шее, с близкой дистанции. Мы сами ничего поделать не сможем, нам главное — к телефону пробиться. Все, поехали.
6
Осклизлая дорога поползла навстречу. «Нива» хорошо справлялась с лужами и ухабами, а вскоре дорога разошлась с балкой, и стало гораздо суше.
— Я все ж таки не пойму, кто солдатиков-то поубивал? — проговорил Андреич. Он уже почистил оба автомата, пересчитал патроны и теперь с усердием оттирал последние грязинки. — На вид, словно медведь их подрал.
— Да не медведь. Они это, Андреич!
— Вроде же не было никого.
— Были, я следы видел. Точно не медвежьи и не собачьи. Человеческие.
— Да откуда они там взялись, эти покойники?
— А я знаю? Может, еще пара утопленников всплыла, а может, смыло кого-то, а они остановились помочь… Не знаю я!
— Большак… — заметил Андреич, указав в темноту. — Что-то никаких огней не вижу. Ни единой машины…
— Наверно, мост смыло. Тогда и понтон возле элеватора не выдержал, — раздался голос Галины. — Все отрезало. Теперь дорога только в город.
Трошин вырулил на большак и поддал газу. Впереди, правее дороги, блеснули желтые огоньки.
— Свинокомплекс, — проговорил Андреич.
— А телефон там есть? — спросил Трошин. — А то, может, нам и в город пилить не потребуется?
— Это сомнительно. Там и поросей-то не осталось, может, с десяток-другой держат местные. А чего город — он вот уже, за бугром.
В самом деле, впереди сквозь мглу и туман пробивались какие-то огни. Почему-то их было мало, и выглядели они странно. Не так, как обычно смотрится окруженный ночью городок средних размеров.
Трошин вдруг ударил по тормозам.
— Это еще что? — изумленно проговорил он.
Дорога была перегорожена автомобилями. Их было много, и все разные — от потрепанных личных «москвичей» до самосвалов. Они стояли кое-как, порой поперек дороги. У некоторых горели фары и габаритные огни, где-то слышалось даже ворчание незаглушенного двигателя.
— Вон, смотрите! — приглушенно воскликнула Галина.
В свете фар появилась скрюченная фигура. Неизвестный двигался неустойчивыми рывками, как больной или пьяный. Вот он подошел к автобусу, уперся в него обеими руками, затем упал на колени. Тело вдруг искривилось в странных судорогах, которые перешли в частую крупную дрожь…
— Греется… — едва слышно пробормотал Трошин. — Теплый мотор нашел.
— Может, ему помочь надо? — сказала встревоженная Галина.
— Ну уж нет… Этому не поможешь.
— Не останавливайся, — прошептал Андреич. — Съезжай с дороги, иди по стежке помаленьку… жуть какая.
Трошин выкрутил руль, и «Нива» скатилась на стежку — крепкую колею, идущую вдоль дороги и скошенного поля.
Они медленно катились, а в свете фар стояли пустые машины с распахнутыми дверями. Их становилось все больше, они уже кое-где перегораживали стежку, их приходилось объезжать.
— Ну все, приехали… — процедил Трошин, плавно останавливаясь. — Все перекрыто, дороги нет.
В самом деле, пустых машин уже было столько, что даже юркая «Нива» протиснуться между ними была не в состоянии. И объезда не было — слева начинался заросший кривыми березками крутой откос.
— Может, как-нибудь, помаленьку… — без особой надежды вздохнул Андреич.
— Я пойду посмотрю, что там, — хмуро ответил Трошин. Он взял автомат, перещелкнул затвор. — Сидите тихо, дверь заблокируйте. И фары пусть горят. По сторонам поглядывайте.