— Да, именно так.
— Это вы и отразили в вашем докладе?
— В части доклада. Могу сказать, совершенно незначительной и не определяющей. Ну зомби и зомби. Селяне своих родичей пожалели. Но основная часть доклада содержала другую информацию.
— Какую? — глянул исподлобья корреспондент.
— Нам удалось найти свиноферму. Они спрятали ее в лесу, и она нигде не фигурировала в документах. Вот это и было главной информацией в моем докладе.
— Вы, как руководитель комиссии ООН, сосредоточились на том, что какие-то бедные крестьяне тайно разводили свиней только ради того, чтобы заработать лишнюю копейку? — Влад откинулся в кресле, хлопнул себя ладонями по коленям и театрально рассмеялся. — Вас не удивило, что с зомби можно жить в мире, а вот тайная ферма удивила!
— Я рад, что развеселил вас, — безрадостно сказал Малахов. — Но меня удивило совсем не то, о чем вы подумали.
— А что?
— На ферме работало около двадцати человек. Очень чистое хозяйство, животные ухожены, создавалось впечатление, что работа на ферме не прекращается 24 часа в сутки.
— Ну конечно, для средней полосы России это настолько странно, что надо сразу писать в ООН, — перебил его Влад.
— Очень ухоженное хозяйство, — повторил Малахов, не обратив внимания на реплику корреспондента. — И повсюду следы вируса Z. Повсюду.
— И какие вы выводы сделали?
— Выводы — это не моя задача, — отрезал Малахов. — Задача нашей комиссии состояла в определении места распространения вируса на мясопродуктах. Мы их нашли.
— То есть вы хотите сказать, что ООН создало специальную комиссию для того, чтобы провести простое санитарное э… расследование? А может, проще было послать зоотехника из района? Или кто там ведает такими делами…
— Видите ли, Влад… После мировой войны, когда казалось, все окончательно решено и решено кровью и состоянием мировой экономики, перекроенными странами, империями, любой вопрос, касающийся вируса Z, должен рассматриваться только на самом высоком уровне!
— Ишь как вы выдали! Прямо как на инструктаже в… э… в армии, — неожиданно ответил корреспондент, утратив всякую почтительность. — А может, все дело в том, какие действия последовали по итогам вашего меморандума? А скажите, почему ваш отчет так назвали? Вы как-то интерпретировали результаты работы комиссии, предлагали что-нибудь?
— «Меморандум Малахова» — это выдумка вашей братии. Я не делал в отчете никаких выводов, никаких предложений. Ничего, кроме необходимости дальнейших исследований профессиональных бактериологов и эпидемиологов, не предлагал.
— То есть это не вы…
— Я даже предположить не мог, что моментальная реакция ООН и сил безопасности выразится в ковровом бомбометании термитными зарядами, — жестко произнес Малахов, давая понять, что эту тему он развивать больше не хочет. — Хотя могу сказать, что с момента такой… э-э-э… зачистки никаких следов вируса не было обнаружено уже в течение… почти полугода, да?
— Да уж, не замечено. Нам пришлось приложить определенные усилия, чтобы подобное не повторилось. Кто мог подумать, что неактивные штаммы вируса Z могут привлечь такое внимание? Мало ли что ветер носит после войны…
В кабинете Малахова повисла тишина. Злая, звенящая в ушах. Даже старинные часы, оставшиеся от старых времен, словно перестали мерно отстукивать колебания маятника, а начали злобно выговаривать «ТИК-ТАК!»
— Я думаю, сейчас и начнется основной разговор? — спокойно спросил Малахов.
— Вы правильно заметили, — согласился Влад так же спокойно.
Во всем облике корреспондента произошли изменения. Из слегка нахального и напористого гостя, развязного журналиста он превратился в хозяина положения, вернее не единоличного хозяина, а одного из равных участников беседы.
— Теперь, видимо, я буду задавать вопросы? — спросил Малахов.
— Нет, не надо вопросов, я сам вам их задам в нужный момент. Вот мой первый вопрос. Не кажется ли вам, что действия ООН по итогам работы вашей комиссии были предопределены и никак не связаны с теми выводами, которые вы привели в вашем отчете?
— Разрешите, я оставлю это вопрос без ответа?
— Хорошо, вы же прекрасно понимаете, что такой вопрос содержит в себе ответ, с учетом того, что произошло. — Влад осмотрелся и добавил: — А вы налейте коньяка. И себе, и мне. Я же вижу, что это вам сейчас необходимо.
— Не передергивайте. Мне это было необходимо в начале нашей беседы, а сейчас я не рискну пить коньяк в вашей компании. Ничего личного, но это сугубо профессиональное, — ответил Малахов.