Однако большая часть моего беспокойства проистекала из убеждения, что я обязана производить на людей впечатление. Всё началось в далёком 1990-м году, когда мои родители поняли, что у меня очень хороший певческий голос. Я не знаю, как они пришли к такому выводу, но мне постоянно твердили, что голос у меня потрясающий. И, сколько я себя помню, я пела для людей и очень переживала по этому поводу.
– Кэролайн, ты так прекрасно поёшь [для трёхлетнего ребёнка]! Может быть, ты встанешь на журнальный столик и исполнишь песенку для своих тёть и дядь?
– Хорошо! Какую песню? «Я маленькая голландская девочка» или «Как дела в Глокка-Морре»?
Я чувствовала постоянную потребность и желание производить впечатление на людей. Но когда они впечатлялись, легче не становилось, потому что потом мне приходилось продолжать впечатлять. Постоянное ожидание выступлений начало меня нервировать.
И да, я действительно любила петь. Но ещё больше я любила поражать слушателей. С самого раннего возраста я стала переживать по поводу голоса. Я слишком критично относилась к пению, потому что хотела соответствовать мнению окружающих! Я боялась их разочаровать. Разве я могла подвести тётю Берни, когда она твердила всем подряд, какая я замечательная?
Что происходит с мозгом, когда человек постоянно получает похвалу за что-то, что на самом деле его нервирует? Эта тенденция сопровождала меня и будет сопровождать на протяжении всей книги. Стоит отметить, что ситуация всё ухудшалась и ухудшалась вместе с увеличением количества слушателей и мест выступления. Впрочем, я думаю, что не одна такая. Все мы зациклены на том, чтобы выставлять себя в лучшем свете и получать похвалу. Кроме того, мы слишком редко останавливаемся, чтобы подумать, стоит ли оно того. Разве мы не можем просто жить?! Разве мы не можем наслаждаться маленькими радостями, не беспокоясь о чужом мнении?
Так что всем четырёхлетним детям, читающим книгу, я дам совет: не относитесь к своему голосу слишком серьёзно, потому что перфекционизм может аукнуться вам нервной дрожью и тревогой, и то, что вы могли бы по-настоящему любить, станет мучить вас и заставлять плакать. И даже в тридцать один год, когда вы будете петь на свадьбе лучшего друга, вместо радости вы будете чувствовать страх. Лучше затаиться на заднем плане, научиться радоваться простым вещам и не находиться в центре внимания. Там гораздо спокойнее.
Беспокойство изматывает. Истощает. Отвлекает. Влияет на разум и тело. Если вы не психопат, то вы, вероятно, испытываете некоторую тревогу. Я думаю, что в конечном итоге все мы должны задать себе вопрос: сколько в нашей жизни врождённого, химического, неизбежного страха, а сколько – приобретённого и случайно закрепившегося?
В конце концов я поняла, что по крайней мере часть моей тревоги исходила из культурного давления и обретённых убеждений, которые я никогда не подвергала сомнению. Я позволила им управлять жизнью и чувствами. Вот примеры: «Ты должна контролировать вес, иначе ты безответственная», «Никому и ничему нельзя доверять, потому что без перепроверки и контроля провал неминуем», «Нужно оправдывать возложенные на тебя ожидания». (Зачем?) Отказ от многих убеждений принёс мне спокойствие, потому что внутренние голоса больше не управляли моим сознанием. Но я должна уточнить, что страхи никуда не пропали. На самом деле понимание того, что всегда будут существовать неизбежные факторы, влияющие на тревожность, уже помогает уменьшить давление. Тревога – это нормально! Это нормально – испытывать стресс. Все мы люди. Жизнь не всегда бывает гладкой и предсказуемой. Иногда под видом тревоги с вашим подсознанием говорит интуиция или даже собственное тело, и это является одной из причин, по которой так важно научиться чувствовать и доверять всему, что происходит внутри. Но также нормально – пытаться справиться с тревогой и поддерживать психическое здоровье. Ожидание, что мы можем и должны полностью излечиться от тревоги (или любых других страданий) самостоятельно, может само по себе оказаться токсичным. Оно заранее настраивает на неудачу и – по иронии судьбы – приводит к ещё большей тревоге.
Как поддаться влиянию культа
Я много размышляю о культах. И экстремизме. И фанатизме. Я много думаю о разнице между верой во что-то (положительный оттенок) и догматическим идеологическим мышлением (отрицательный оттенок). И правда заключается в том, что грань между этими двумя понятиями очень размыта.