- Ой, девочки, там кролик! - вдруг сказала со смехом Нана, указывая рукой куда-то за деревья.
- А может, это заяц? - тоже со смехом подхватила Виола.
- Может, и заяц... - не стала спорить Нана.
- Пойдемте посмотрим! - заинтересованно воскликнула Мира и бодро зашагала длинными стройными ногами по тропинке между сосен. За ней, тряхнув пышной гривой кудрявых волос, едва ли не вприпрыжку устремилась маленькая и верткая Гюля.
На отдыхе все шестеро подруг позабыли о возрасте, проблемах и будничных заботах и выглядели как смешливые, беззаботные девчонки-подростки. На Розу тоже отчасти повлияло общее настроение, хотя сейчас даже чудесная аура этого места не способна была рассеять тень в ее глазах и разгладить складки в уголках рта.
Идя следом за высокими и фигуристыми Наидой и Виолой, которые неторопливо и вальяжно плыли по еле видимой в полумраке тропинке, Роза меньше всего думала о кролике. Вновь утонув в своих темных, надрывных мыслях, она опустила голову и не глядела вперед. И вообще была уверена, что кролика уже давно нет там, где его видели. Дурак он, что ли - сидеть и ждать, когда на него из кустов вылетит толпа галдящих теток?
Но она ошиблась: белый кролик преспокойно ждал их, аккуратно сидя в позе "копилки". Лапки смирно сложены, длинные уши вытянуты вдоль спины. Да и куда бы он делся с этой поляны - здоровенный, в половину человеческого роста, гипсовый гигант! Вот кого, оказывается, еще издали заприметила Нана!
К этому времени компания обошла уже изрядную часть парка и могла совершенно точно сказать: других статуй там не было. Да, судя по паре-тройке опустевших постаментов, у этого кролика когда-то были гипсовые компаньоны. Люди это были или животные - одному богу ведомо. Но сейчас кролик-переросток оставался последним стражем этого уходящего в прошлое мирка... И выглядел довольно фантасмагорично.
- Не кролик, а великан какой-то! - насмешливо сморщила носик Гюля. Ее хрупкая фигурка казалась игрушечной рядом с этим грызуном-мастодонтом.
- Интересно, а почему вообще - кролик? - прозвучало в тиши вечера глубокое контральто Наиды. - Я бы еще поняла, если б мы увидели тут девушку с веслом... Как раз в духе сталинских времен.
- Нет, ну правда, почему он такой неестественно огромный? - капризно удивлялась Мира. - Это даже как-то уродливо выглядит...
- А мне нравится! - погладила кролика по спине Виола. - Он тут последнее украшение, можно сказать. Необычный такой... Вот бы его в парк рядом с нашим домом! Все равно же выкинут, если будут здесь реконструкцию делать... А там бы детей радовал. Фотографировались бы с ним...
- Может, и не выкинут, - сказала Гюля. - Помнишь тот старомодный памятник рабочему, который разбивает цепи на земном шаре? Когда проспект Нобеля перестроили, этого рабочего перенесли поближе к нефтяному заводу. Так себе местечко, конечно - никакого вид-фасона, но ведь не выкинули же... Просто перенесли из центра на окраину.
- Ну, ты сравнила! - фыркнула Мира. - То был солидный памятник, работа известного скульптора... А это что? Подумаешь, гипсовая статуя!
Роза тоже считала, что длинноухому гиганту не пережить реконструкции, но спорить о его судьбе у нее не было ни сил, ни желания. Она погладила его округлый бок, оказавшийся неожиданно гладким и немного теплым. Раскалившись за день, статуя отдавала тепло вечерней прохладе... Но Розе вдруг на секунду показалось, что кролик - живой, волшебный, и только притворяется статуей, чтобы его оставили в покое.
Устав спорить, подруги умолкли. Настала тишина, и стало слышно, как забились чьи-то сильные крылья над кронами сосен. "Ворон? Голубь? Ангел?" - рассеянно подумала Роза, даже не заметив, что считает абсолютно равновероятными все три варианта - в этом месте могло произойти что угодно...
И тут зазвенел Гюлин мобильник. Волшебство мигом рассеялось. Роза убрала руку с совершенно остывшего кроличьего бока. Звонила Хаджар - ее веселый голос был слышен на всю полянку:
- Гюлечка, самовар уже готов! Ждем вас к столу! Вы где там ходите, а?
- Уже идем! - столь же бодро прокричала в ответ Гюля, и подружки стайкой двинулись к центральному флигелю.
И вот Роза, сидя за столом, смотрела в чашку с чаем. Двойная сосновая иголка вдруг напомнила ей пинцет, а это, по какой-то необъяснимой аналогии - через медицинские инструменты, что ли? - заставило вспомнить профессию того, кого хотелось бы забыть навсегда. Любое напоминание о нем было некстати. Оно рвало сердце в клочья. И Роза попыталась переключить свои мысли на что-то другое. Белый халат... Белизна. Чистый лист... С нуля, с начала... Побеленный потолок - как символ непорочно-чистого неба. Свежевыпавший снег, скрывающий все грехи земли. Белый кроличий мех... Белая гипсовая статуя... Статуя! Розе вдруг захотелось снова увидеть того кролика. Но на сей раз - не с шумной компанией подруг, а одной.
Чего она ждала? Что кролик у нее на глазах оживет и спрыгнет с постамента? Нет. Как бы ей ни было плохо, рассудка она, слава богу, не утратила. И все же ей хотелось туда, на дальнюю полянку в одичавшем парке. Почему? Может, потому, что кролик тот был очень удобного размера и формы. Большой и округлый. Как раз, чтобы обнять его и заплакать во весь голос... Девочки не услышат - очень уж далеко. А больше и некому слышать. Кроме них самих, а также администратора Хаджар и нескольких ее подчиненных, тут никого нет. Санаторий, доживающий свои последние месяцы в старом облике, явно не пользовался популярностью у отдыхающих. У военного ведомства имелись и гораздо более современные здравницы. А этот обломок былой эпохи был почти никому не интересен.
Санаторий напомнил Розе ее собственную судьбу. Сейчас она ощущала себя обломком своего прошлого - таким же неприкаянным, как эта странная статуя кролика в старом парке. Мысли, помимо ее воли, опять стали приобретать все более темную окраску - как и небо над головой, которое стремительно темнело, наливаясь ультрамарином летней ночи.
Двойная сосновая иголка нагло торчала из чашки. Роза аккуратно подцепила ее двумя пальцами и отшвырнула подальше. А потом, отодвинув чашку, медленно встала из-за стола и побрела в сторону парка. Подруги, занятые разрезанием очередного арбуза, не обратили внимания на ее уход, шумно подтрунивая друг над другом.