На совещании постановили разбить отряд на три подотряда: Верхнеуральский - командир Пичугин, Троицкий - командир Томин, Уральский командир Блюхер, но сначала тайным голосованием избрали главкома. Предложили Блюхера, Томина и Кашириных. Василий Константинович снял свою кандидатуру, так как его план не был принят. Иван Дмитриевич тоже снял свою кандидатуру. Выбрали Николая Каширина. Начальником главного штаба оставили Енборисова, но, по-моему, новому главкому это не понравилось.
На совещании окончательно сосчитали число бойцов вместе со вновь примкнувшими. И получается, мы сила: 4700 штыков, 1400 сабель, 46 пулеметов, 13 орудий!
Пожалуй, все... А вот еще интересный случай! Рассказал мне его Михаил Голубых - новый начальник оперотдела главного штаба. Вчера к штабу уральцев подъезжает на коне седой старичище и спрашивает у Блюхера, стоявшего на крыльце:
- Где тут штаб командующего?
- А зачем тебе штаб, дедушка?
- Молокосос! - орет старикан. - Я спрашиваю, где штаб командующего? Где командующий?
- Я и есть командующий! - пожал плечами Блюхер.
Старик сначала не поверил и даже было понес Василия Константиновича за вранье, но собравшиеся на разговор бойцы со смехом подтвердили. Тогда дед расстроился, что теперь его не возьмут в отряд. Взяли.
Еще - виделся с Гончаровой, заходил проведать наших раненых. Любопытно они выглядят: вместо бинтов, которых не хватает, используют разорванный на узкие полосы ситец (его в обозе много), поэтому люди в разноцветных повязках похожи на неких цирковых артистов. Но все это, как сказал поэт, было бы смешно, когда бы не было так грустно!
По-моему, Саша уже на меня не злится и очень смеялась, когда я рассказал про случай с дедом-добровольцем. Но глаза у нее грустные, наверное, все время думает о родителях, оставшихся в Екатеринбурге. Я ее уверяю, что город ни за что не сдадут. Кажется, она верит.
Павлищев сказал, что мы еще пожалеем, что не приняли план Блюхера. Я с ним не согласился: Каширины лучше знают Урал - они местные...
НОВЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА
Когда участники совета командиров разошлись и в прокуренной до синевы комнате остались Каширины и Блюхер, Василий Константинович недовольно сказал:
- Не нравится мне этот ваш начальник штаба Енборисов, нужно быть совершенно болваном, чтобы предлагать распустить людей по домам до прихода Красной Армии! И потом, его роль в истории с Точисским мне тоже не по душе...
- В истории с Точисским, - глядя в сторону, отозвался Иван Каширин, мы крепко виноваты. А распустить отряд Енборисов предлагает не первый раз: до вашего с Николаем прихода он уже заводил разговор на эту тему, объясняет, что заботится о жизнях людей...
- А мы позаботимся о том, чтобы у нас в Главном штабе сидели люди понадежнее, - твердо проговорил Николай Каширин. - Енборисова от должности я отстраняю и направляю в распоряжение Пичугина. Но и к Пичугину тоже нужно присмотреться. Сейчас, когда Советская власть в беде, нельзя быть доверчивым, но и людьми разбрасываться нельзя. Начальником Главного штаба, я думаю, назначим Леонтьева. Не возражаете?
- Надежный человек! - оживленно подтвердил Иван Каширин.
Главком недовольно взглянул на брата и сел писать приказ.
...Енборисов, улыбаясь, вошел в штаб верхнеуральцев, протянул Пичугину листок бумаги и, спокойно закуривая, сообщил:
- Прибыл в твое распоряжение, скотина!
- Алексей Кириллович...
- Что - Алексей Кириллович? Ладно, выпутаемся: главком с Блюхером все равно пока ничего предпринимать не станут, потому что в любом случае тень на Ивана Каширина упадет. Время у нас есть. Сейчас мне нужен надежный человек. Есть у тебя такой, чтобы к Дутову в гости сходил и привет передал?
- Есть. Немцов. У него там отец и два брата служат, он уже давно к ним рвется, но я не пускаю - надежный казак!
- Звание?
- Урядник.
- Пообещаешь ему офицерские погоны!
- Понял!
- Хорошо. Иди подготовь его, ночью пойдем. Точно узнай пароль, чтоб его на обратном пути красные не сцапали... Да, и вот еще что: я у тебя пока начальником штаба побуду, а там станет видно. Кстати, в Главном штабе о тебе сегодня очень скверно говорили, думаю, тебе нужно уходить как можно быстрее. Готовься и постарайся с собой побольше людей увести: на той стороне зачтется!
- Понял, Алексей Кириллович...
Пичугин ушел, Енборисов встал и принялся ходить по комнате. Спокойная ирония исчезла с его лица: все складывалось совсем не так, как он предполагал еще в апреле. На есаула были возложены функции эсеровского эмиссара при Дутове, но до атамана он не добрался, вынужденно задержавшись в Верхнеуральске. Все надежды, связанные с восстанием в Москве и выступлением Муравьева, рухнули, но хуже всего то, что оборвалась связь с Самарой. И теперь, после убийства Точисского, попав в сложное положение, Енборисов не знал, как действовать, дабы оправдать доверие молчавшего центра. "Видимо, нужно выходить на контакт с Юсовым, а для этого придется пользоваться услугами этой тряпки Калманова!" - с раздражением рассуждал Енборисов, вспоминая, как побледнел поручик, увидев своего давнего знакомого в штабе Ивана Каширина.
В дверь тихо постучались, и вошел легкий на помине Калманов. За эти недели он сильно изменился: волосы выгорели, щеку рассекал неглубокий шрам, китель поистрепался.
- Ну, здравствуй, ротный командир! - пошел ему навстречу Енборисов.
- Алексей Кириллович, - хмурясь, ответил Калманов, - я слышал, вас...
- Не придавай значения пустякам, наша карьера начнется в другом месте. Садись, рассказывай, как там дела у Павлищева?
- А что рассказывать? Неделю назад Боровский предлагал уйти от большевиков, так как договор закончился, но на офицерском собрании приняли резолюцию остаться...
- Резолюцию приняли! А "Интернационал" не пели? Значит, положиться не на кого?
- Не на кого...
- Тогда займешься Боровским, но очень осторожно. Очень! Теперь второе: нужно найти подход к заложникам, там есть такой Попов, высокий, хмурый... Видел?
- Видел.
- Так вот, ему нужно помочь бежать; если большевики дознаются, кто он такой на самом деле, его шлепнут на месте. Боровский и Попов - твое главное задание. Вопросы есть?
- Есть. Павлищев расспрашивал, откуда я вас знаю, после Точисского вам не доверяют.
- Говори, что знаешь меня давно как надежного человека, всегда поддерживавшего большевиков. А как у тебя отношения с Владимирцевым?
- Никак, он хвостом таскается за Павлищевым. Алексей Кириллович, а почему вы здесь?
- Идиотская случайность: не доехал я до Дутова. Добрался до Верхнеуральска, здесь меня и сцапали. Спрашивают, кто, мол, и куда? Разумеется, отвечаю - еду к Ивану Каширину, хочу пролить как можно больше крови за мировую революцию. А Каширин, человек доверчивый, сразу меня в начальники штаба, благо у него профессионалов тогда немного было. Теперь сложнее: братец его посерьезнее, а с Блюхером вообще не договоришься... Нужно что-то решать. Кстати, я ведь твою записку Юсову так и не передал, сам понимаешь. Сегодня к нему надежный человек поедет, будь добр - черкни то же самое еще раз.
Калманов безропотно выполнил приказ, протянул исписанный листок и попросил:
- Идти надо, Алексей Кириллович, хватятся меня!
- Иди. Но скажи мне вот еще что: у Боровского есть какие-нибудь слабости?
- Выпить любит.
- Очень хорошо. Вот и пображничай с ним, поговори по душам...
...Через час в штабе верхнеуральцев собрался совет командиров. После того как обговорили намеченные на центральном совете боевые действия, слово взял новый начальник штаба Енборисов. С гневом и горечью он говорил о том, как низко упала дисциплина в отряде, что многие позволяют себе пьянствовать, когда в опасности все дело восставшего народа.