— Тогда похитители на яхте, — повторил Эммет, — отдали швартовы, „Орел“ отплыл по течению и освободил место для двойника. Полански на своем посту на берегу ничего не слышал, потому что все звуки перекрывало гудение генераторов машинного отделения. Затем, когда яхта-двойник пришвартовалась к причалу, кто-то, один или двое, вероятно, переправились на маленькой шлюпке на „Орла“ и вместе с остальными ушли вниз по реке. Но один остался изображать агента Брока. Когда Полански разговаривал с лже-Броком, подмена уже совершилась. При следующей перемене постов человек, выдававший себя за Брока, сошел и присоединился к тем, кто управлял фоггерами.
Они вместе уехали по шоссе к Александрии. Это мы установили по следам и отпечаткам шин.
Все, кроме Эммета, смотрели на доску, словно пытаясь увидеть произошедшее. Абсолютно точный расчет, легкость, с которой обманули охрану президента, гладкость, с какой была проделана вся операция, потрясли присутствующих.
— Не могу не восхититься исполнением, — сказал генерал Меткалф. — Должно быть, они очень долго это планировали.
— Наша оценка — три года, — сказал Эммет.
— Но где они могли найти точно такую же яхту? — спросил Фосетт, ни к кому в частности не обращаясь.
— Моя исследовательская команда занялась этим вопросом. Они проследили по документам историю и обнаружили, что вместе с президентской яхтой была построена точно такая же, ее назвали „Саманта“. Последним зарегистрированным владельцем „Саманты“ был биржевой брокер из Балтимора. Три года назад он продал яхту парню по имени Данн.
Это все, что он мог нам сообщить. Расплачивались наличными, чтобы не платить налоги. Больше он никогда не видел ни Данна, ни яхту.
Новый владелец не регистрировал „Саманту“ и не получал на нее лицензию. И он, и яхта исчезли из виду.
— Она была точно такая же, как „Орел“? — спросил Броган.
— Вплоть до мелочей. Обстановка, украшения на переборках, краска, оборудование — все одинаковое.
Фосетт нервно постучал карандашом по столу.
— Но как вы узнали?
— Всякий раз, входя в комнату и выходя из нее, вы оставляете следы своего присутствия. Волосы, перхоть, волокна, отпечатки пальцев — все это можно обнаружить. Мои исследователи в лаборатории не обнаружили ни одного указания, что президент и остальные когда-либо бывали на этой яхте.
Оутс выпрямился в кресле.
— Бюро проделало великолепную работу, Сэм. Мы очень признательны.
Эммет коротко кивнул и сел.
— Смена яхты заставляет посмотреть на дело под новым углом, — сказал Оутс. — Как ни ужасно, но мы должны считаться с возможностью, что все они убиты.
— Надо найти яхту, — мрачно сказал Мерсье.
Эммет посмотрел на него.
— Я уже приказал искать на поверхности и с воздуха.
— Так вы ее не найдете, — вмешался Меткалф. — Мы имеем дело с очень умными людьми. Они не оставят ничего, что мы могли бы найти.
Фосетт поднял карандаш.
— Вы хотите сказать, яхта уничтожена?
— Вполне возможно, — ответил Меткалф; в его глазах отразилось опасение. — В таком случае мы должны быть готовы найти трупы.
Оутс оперся на локоть и ладонями потер лицо; ему захотелось вдруг оказаться где угодно, только не в этой комнате.
— Придется расширить круг доверенных лиц, — сказал он наконец. — Лучший человек для поисков под водой, какого я могу вспомнить, это Джим Сандекер из НПМА.
— Согласен, — подхватил Фосетт. — Его отдел особых проектов отлично справился на Аляске. Они нашли корабль, виновный в широкомасштабном отравлении окружающей среды.
— Введете его в курс, Сэм? — попросил Оутс Эммета.
— Прямо отсюда пойду в его кабинет.
— Что ж, думаю, на этом пока все, — сказал устало Оутс. — К добру или к худу, но у нас появилась нить. Однако одному богу известно, что мы увидим, когда найдем „Орел“. — Он помолчал, глядя на доску. Потом сказал: — Не завидую первому, кто туда войдет.
Глава 26
Каждое утро, не исключая суббот и воскресений, Сандекер пробегал шесть миль, отделявших его квартиру в Уотергейте от здания НПМА. Он только что вышел из ванной рядом со своим кабинетом, когда в микрофоне послышался голос секретарши:
— Адмирал, к вам мистер Эммет.
Сандекер энергично вытирал волосы и поэтому не был уверен, что расслышал верно.
— Сэм Эммет, из ФБР?
— Да, сэр. Хочет видеть вас немедленно. Говорит, дело срочное.
Сандекер увидел в зеркале свое недоверчивое лицо. Высокопоставленный и уважаемый директор ФБР не наносит визиты в восемь утра. Бюрократические игры Вашингтон ведет по своим правилам. Ими руководствуются все, начиная с президента. Внезапное появление Эммета может означать только серьезные неприятности.
— Попросите его зайти.
Он едва успел набросить на мокрое тело халат, как в двери показался Эммет.
— Джим, у нас серьезные проблемы, — сказал он, не тратя время на рукопожатие. Он быстро положил на стол Сандекера свой „дипломат“, достал из него папку и протянул адмиралу. — Садитесь, просмотрите, потом поговорим.
Сандекер не привык к понуканиям и приказам, но он видел напряжение во взгляде Эммета и без возражений сделал то, о чем его просили.
Минут десять он молча читал документы. Эммет сидел по другую сторону стола и смотрел на адмирала, ожидая увидеть изумление или гнев. Но ничего не увидел.
Сандекер по-прежнему оставался загадкой. Наконец он закрыл папку и просто спросил:
— Чем я могу помочь?
— Найдите „Орел“.
— Думаете, его затопили?
— Поиск на поверхности и с воздуха ничего не дал.
— Хорошо. Дам своих лучших людей.
Сандекер сделал движение к селектору. Эммет остановил его, подняв руку.
— Не буду описывать хаос, который вызовет утечка.
— Я никогда раньше не обманывал своих людей.
— На этот раз вам придется оставить их в неведении.
Сандекер коротко кивнул и заговорил по селектору:
— Сильвия, соедините меня с Питтом.
— Что за Питт? — казенным тоном спросил Эммет.
— Мой начальник отдела особых проектов. Он возглавит поиски.
— Вы скажете ему только самое необходимое.
Это был скорее приказ, чем просьба.
В глазах Сандекера блеснул желтый предостерегающий огонек.
— Я буду осторожен.
Эммет начал что-то говорить, но ему помешал селектор.
— Адмирал?
— Да, Сильвия.
— Линия мистера Питта занята.
— Звоните, пока он не отзовется, — сердито сказал Сандекер. — Или еще лучше: свяжитесь с оператором и прервите его разговор. Дело государственной важности.
— Сможете к вечеру развернуть полномасштабные поиски? — спросил Эммет.
Сандекер широко улыбнулся.
— Насколько я знаю Питта, его команда еще до обеда начнет обшаривать дно Потомака.
Питт разговаривал с Хайремом Эйгером, когда вмешался оператор.
Питт сразу закончил разговор и набрал номер адмирала. Послушав молча несколько секунд, положил трубку.
— Ну что? — с надеждой спросил Касио.
— Деньги меняли, но не оставляли на депозите, — сказал Питт, глядя в пол. — Пока это все. Никаких нитей.
На лице Касио отразилось лишь легкое разочарование. С ним такое бывало и раньше. Он вздохнул и посмотрел на часы.
Питту показалось, что этот человек совершенно спокоен.
— Спасибо за помощь, — сказал он, взял свой чемоданчик и встал. — Пойду-ка я. Если не стану задерживаться, сяду на следующий самолет в Лос-Анджелес.
— Жаль, что не смог дать вам ответ.
Касио крепко пожал Питту руку.
— Никто не может всегда получать джек-пот. Те, кто виноват в смерти моей дочери и вашего друга, допустили ошибку. Где-то, когда-то они что-то да упустили. Я рад, что вы на моей стороне, мистер Питт. До сих пор мне было очень одиноко.
Питт был искренне тронут.
— Я продолжу копать со своего конца.
— О большем я бы не мог просить.
Касио кивнул и спустился по лестнице. Питт смотрел, как он идет через ангар, гордый, закаленный старик, который сражается со своими собственными ветряными мельницами.