— Ты дал внутренние размеры между двумя перпендикулярными переборками. А я даю общую длину, включая наклонный нос, выступающий на двадцать пять футов.
— Он прав, — сказал Сандекер. — Мы не учли, что нос выступает.
Эйгер продолжал:
— Получаем баржу-сухогруз, стальная конструкция, водоизмещение от двухсот восьмидесяти до трехсот тонн, крытые отсеки для перевозки зерна, леса и тому подобного. Вероятно, производства „Нэшвилл бридж компани“ из города Нэшвилл, штат Теннеси.
— Какая осадка? — спросил Питг.
— У пустой или у груженой?
— У пустой.
— Восемнадцать дюймов.
— Спасибо, приятель. Ты опять отличился.
— Как отличился?
— Можешь спать дальше.
Питт выключил связь и повернулся к Сандекеру.
— Дым рассеивается.
Сандекер улыбался.
— Умные, умные люди эти Бугенвили.
Питт кивнул:
— Вынужден согласиться. Самое последнее место, где станут искать дорогостоящую лабораторию, это старая ржавая баржа в болотах.
— И у нее есть дополнительное преимущество: она передвигается, ласточка, — добавил Сандекер. — Адмирал о любом корабле говорил с нежностью. — Буксир может перетащить ее в любое место, где есть вода глубиной в полтора фута.
Питт задумчиво смотрел на фотоснимок местности.
— Следующая задача — определить, где Бугенвили ее спрятали.
— Ручей, где она была причалена, впадает в реку Стоно, — заметил Сандекер.
— А река Стоно — часть внутреннего водного пути, — добавил Питт. — Оттуда ее могли увезти в десятки тысяч рек, ручьев, заливов и проливов от Бостона до Ки-Уэст.
— И угадать куда невозможно, — удрученно сказал Джордино.
— В водах Южной Калифорнии ее не оставят, — говорил Питт. — Слишком очевидно. Значит, все сводится к территории протяженностью с севера на юг примерно восемьсот миль.
— Нелегко будет, — негромко сказал Сандекер, — отыскать ее среди других барж, идущих по восточному водному пути. Их тут больше, чем в Новой Англии листьев в октябре.
— Тем не менее мы получили новые сведения, — с надеждой сказал Питт.
Сандекер вернулся к снимку.
— Стоит позвонить Эммету и сообщить о нашем открытии. Кто-нибудь из его армии следователей может наткнуться на нужную нам баржу.
Слова адмирала звучали бесстрастно. Он не хотел говорить о том, что у него на уме.
Если Ли Тонг Бугенвиль заподозрит, что правительственные следователи дышат ему в затылок, единственный логичный поступок для него — избавиться от вице-президента и Лорен и спрятать их тела, чтобы запутать следы.
Глава 65
— Пациент проживет еще день, — сказал доктор Гарольд Гвинн, личный врач президента, маленький, пухлый, с лысой головой и дружелюбными голубыми глазами. — Обычная простуда. Оставайтесь несколько дней в постели, пока не спадет жар. Я пропишу вам антибиотик и что-нибудь от тошноты и рвоты.
— Я не могу лежать, — слабо возразил президент. — У меня слишком много работы.
Но в его словах не было решимости. Его утомил жар 39 градусов, а к горлу постоянно подкатывала рвота.
Горло у него болело, нос распух, и ломило все от макушки до пальцев ног.
— Расслабьтесь и успокойтесь, — приказал Гвинн. — Несколько часов планета может вращаться и без вас.
Он вонзил иглу в руку президента и дал ему стакан воды — запить пилюлю.
В спальню вошел Дэн Фосетт.
— Готово, док? — спросил он.
Гвинн кивнул.
— Не позволяйте ему вставать. Я зайду днем, около двух.
Он тепло улыбнулся, закрыл свою черную сумку и вышел.
— Генерал Меткалф ждет, — сказал Фосетт президенту.
Президент подложил под спину третью подушку и сел, потирая виски: комната начала вращаться.
Вошел Меткалф, в генеральской форме с восемью рядами многоцветных планок. В его движениях читались резкость и решительность, каких не было на последней встрече.
Президент посмотрел на него; лицо у него было бледное, глаза слезились. Он начал безостановочно кашлять.
Меткалф подошел к кровати.
— Я могу для вас что-нибудь сделать, сэр? — заботливо спросил он.
Президент покачал головой и знаком отстранил его.
— Ничего со мной не случится, — сказал он наконец. — Какова ситуация, Клейтон?
Президент никогда не обращался к председателю Комитета начальников штабов по званию, предпочитая спуститься вместе с ним с пьедестала и обходиться именами.
Меткалф неловко поерзал на стуле.
— В данный момент на улицах спокойно, но отмечены один или два случая стрельбы. Один солдат убит, два морских пехотинца ранены.
— Виновные задержаны?
— Да, сэр, — ответил Меткалф.
— Несомненно, преступники.
Меткалф разглядывал свои ноги.
— Не совсем так. Один сын конгрессмена из Южной Дакоты Джейкоба Уитмена, другой сын генерального почтмейстера Кеннета Поттера. Обоим еще нет и семнадцати.
Лицо президента на мгновение исказилось, потом отвердело.
— Ваши войска окружили Аудиторию Лиснера?
— Здание окружил отряд морской пехоты.
— Этого недостаточно, — сказал президент. — Национальная гвардия Мэриленда и Виргинии превосходит их численностью в пять раз.
— Гвардия не сможет подойти к Аудитории на расстояние выстрела, — заверил Меткалф. — Наш план предусматривает остановку и рассеивание ее на пути к городу.
— Здравая стратегия, — сказал президент, глаза его на мгновение сверкнули.
— Специальный выпуск новостей, — сказал Фосетт, сидевший у телевизора. Он прибавил звук и отошел так, чтобы изображение было видно с кровати.
На шоссе, перегороженном солдатами, стоял Кертис Майо. На втором плане виднелась вытянувшаяся вдоль дороги цепочка танков; их орудия были зловеще нацелены на приближающиеся военные фургоны с людьми.
— Части виргинской национальной гвардии, которые спикер палаты представителей Моран призвал на защиту сессии конгресса в кампусе университета Джорджа Вашингтона, сегодня утром не были пропущены специальными армейскими соединениями. Насколько мне известно, аналогичная ситуация сложилась на севере с частями национальной гвардии Мэриленда. До сих пор не было никакой угрозы стычек. Гвардия обоих штатов подчинилась — уступая не численности, а более мощному вооружению.
У Аудитории Лиснера отряд морских пехотинцев под командованием полковника Уорда Кларка, награжденного медалью чести за действия во Вьетнаме, не пропускает в здание членов конгресса.
Президент снова выступил против членов палаты представителей и сената, продолжая без их одобрения проводить свою спорную внешнюю политику. Это Кертис Майо, новости Си-Эн-Эн, с шоссе в тридцати милях от Вашингтона.
— Достаточно? — спросил Фосетт, выключая телевизор.
— Да, да, — ответил довольный президент. — Теперь некоторое время этот маньяк Моран будет блуждать без руля.
Меткалф встал.
— Если я вам больше не нужен, господин президент, мне следует вернуться в Пентагон. Командиры наших дивизий в Европе очень обеспокоены. Они не согласны с вашим решением вернуть их части в Штаты.
— В конечном счете они согласятся с тем, что полное устранение опасности ядерного конфликта стоило временного нарушения равновесия. — Президент пожал Меткалфу руку. — Молодчина, Клейтон. Спасибо за то, что держите конгресс парализованным.
Меткалф прошел по коридору пятьдесят футов и оказался в пустом огромном помещении, похожем на склад.
Посреди старого кирпичного здания, принадлежащего флоту и не использовавшегося с самого окончания Второй мировой войны, была воссоздана точная копия спальни президента в Белом доме.
Все детали подмены были тщательно продуманы и выполнены. Звукооператор управлял стереосистемой, которая воспроизводила приглушенные звуки уличного движения нужной громкости. Освещение за окнами спальни точно соответствовало освещенному небу, по которому иногда пробегали облака.
Фильтры на лампах позволяли дублировать перемещение солнца за день. Даже канализационные трубы в соседних помещениях издавали знакомые привычные звуки, но содержимое их выливалось в специальный бак, а не в канализационную систему Вашингтона. На просторном бетонном полу собралось множество морских пехотинцев и агентов секретной службы, а над головой, на больших деревянных балках, стояли люди, управляющие осветительной системой.