Хроники Белого Ворона-8: ЗА БУДУЩЕЕ!
01. НЕ ТЕРПИТ ОТЛАГАТЕЛЬСТВ
ДЕНЬ МЕДВЕДЯ
Лето пятьдесят девятого года от открытия порталов
Андле пришла, как всегда, неожиданно. Утром мне сообщили, что она явилась в замок среди ночи и поселена в гостевой комнате со всеми удобствами. И это просто было чудо как здорово, потому что означало, что она успеет помыться, переодеться в чистое и выйдет к завтраку как белый человек, а не как бомжатка опять, неделю в лесу ночевавшая. Но на всякий случай я попросила горничных взять этот вопрос на контроль, потому как для Андле вовсе не «чистота — залог здоровья» в жизни было главным.
И знали бы вы, насколько я оказалась права!
Друида сидела за столом, торжественная как первоклашка первого сентября. Увидела меня, заёрзала:
— Кельда! Как хорошо, что ты в замке!
Короче, как всегда, дело не терпит отлагательств, и «ты только представь себе!», и счастье, и расстройства, всё вперемешку. «И жизнь, и слёзы, и любовь», что называется.
Счастье было от того, что у Андле (как всегда, конечно, совершенно внезапно) сильно выстрелил какой-то очередной эксперимент… Я слушала, пытаясь поднять челюсть с пола.
— Ты понимаешь, это давно было, на северах. Наши с геологическими партиями ходили. И я с ними, подыскивала свежую кровь для носорожьего стада.
— Так это лет двадцать прошло!
— А я тебе говорю! Представь: весна, холодно ещё, снег только сошёл. А мать погибла!
— Медведица?
— Да! Этот маленький совсем был, я его и подобрала. Ну, куда его? Бросить?
— Ну, нет, конечно! — тут и я бы не бросила, а уж Андле…
— Вот! — с новым воодушевлением продолжила она. — У меня в ту весну такая толпень была, ужас просто! Носорожиков маленьких штук двадцать, да щенячьи помёты один за одним, — тут нужно напомнить, что и носорожки, и алабайки все без исключения проходят у Андле усиленные звериные университеты, ибо всем им впоследствии предстоит не просто бытовое, а боевое взаимодействие в паре со своим человеком. — И этот медвежонок с ними заодно, тут же, рос. Ну и нахватался.
— Короче, ты подтолкнула ему мозги?
— Да, — она вздохнула и постаралась изобразить раскаяние. — Потом он вырос, научился охотиться и ушёл на севера́. Я думала — всё на этом, конец, ну правда!
— А оказался не конец? — и зачем я спрашиваю, и так же понятно, о, боги…
— Он пришёл, Оля! Не один! С детьми, с внуками! Спустя двадцать лет!
Мне что-то аж сплохело:
— Это ж сколько медведей???
— Немного, на самом деле. У них, как и у алабаев, сразу снизилась плодовитость. А детство — наоборот, увеличилось. Подрастают и матереют медленнее, дольше ходят с матерью…
М-гм, то есть детёныши появляются позже и помалу, уже легче.
—…так что их всего двадцать три. Но самое интересное!..
Ага, то есть всё вот это ещё было не очень интересным…
— Самое интересное! Интеллект и самосознание каким-то образом сделались доминантными!
— То есть, если хотя бы один из родителей с продвинутым интеллектом, то потомство автоматически?..
— Да! — подхватила Андле. — Автоматически рождаются продвинутыми! Ты понимаешь, что с алабаями так ни разу не получилось⁈ Я должна выяснить: почему. И найти механизм. Тут есть один возможный фактор…
— Так, стоп! В дебри магической генетики я влезать не хочу. Всё, что ты до сих пор рассказала, мне понятно, на этом и остановимся! — Андле несколько разочарованно согласилась прервать лекцию. — Вопрос в другом. Ты хочешь изучать медведей?
— Да.
— В процессе изучения медведей будут рождаться новые медведи — так?
— Ну… да. Не так быстро, как обычные, но…
— И они будут скрещиваться с другими такими же медведями, становясь всё более разумными?
Она немножко озадачилась:
— Похоже, что так.
— Ан, у меня стопроцентное чувство, что в процессе твоих экспериментов мы получим новую разумную расу, ты понимаешь?
Она захлопала глазищами.
Ну конечно! Главное же — эксперимент, а о последствиях, как всегда, кто думать будет? О, боги…
— Ан, нам нужна какая-то схема, которая поможет им — и нам! — в этот переходный период полу… полуразумности, что ли? Какой-то… ритуал? Ментальная связь? Как это вообще организовать?
Андле на некоторое время зависла, а потом выдала мне замечательное рационализаторское предложение — как бы она могла всё организовать, если господин барон Белый Ворон всё-таки разрешит нам провернуть эту авантюру.
И мы пошли к барону. У Владимира Олеговича от таких новостей чуть глаза на лоб не полезли. А с другой стороны — когда-то ведь и людской род делал первые шаги в сторону разумности. Кто знает, может быть, в те древние времена нашёлся кто-то, кто приложил усилия, чтобы мы состоялись как раса?