— Да ну, брось! Мы тут дипломатически порешаем. Я же со своими. Да ещё драконята со мной.
Галины отпрыски дружно склонились поближе, чтоб попасть в зону обзора, и приветственно замахали руками:
— Приве-е-ет!
— Ну-ну. Фотографии хоть сделайте. До переговоров, — усмехнулся Петя. — Хочется всё-таки посмотреть на красо́ты… Ну ладно, прощаться будем, а то неудобно. Вернётесь — жду в гости.
— Пока, дорогой! Ой, подожди! Возьми-ка гостинца, тут столько вкуснятины…
Я всунула в окошечко корзинку со сладостями, и портал закрылся.
— Слушайте, про фотографии я, правда, как-то забыла, — посетовала я.
— Вот уж о чём не переживайте, — напомнил о себе Коле.
Ну, так-то да, он нам чё хошь изобразит, в лучшем виде.
Медальон вернулся на своё место.
— Кстати, расплатиться надо. И официанту передайте ещё чаевых, я обещала. Вкусняшки мне понравились. Да и вообще.
ПАРАДНЫЙ ЗАХОД
Мы с удовольствием допили чай, и тут двери корчмы распахнулись во всю ширину своих немаленьких створок, и внутрь поспешно, хотя и чинно вступила довольно-таки помпезная делегация. Золото, бархат и всяческая парча. Любит у нас всё-таки народ играть в условное средневековье и делает это с размахом и нескончаемым энтузиазмом.
Второй заход. Уважительный.
Впереди летел небольшинький мужичок. Это, поди, местный великий визирь. Вон и защитный амулетик у него посерьёзнее, минут на десять работы. Да ладно, не больно-то и хотелось.
— Наш господин, властелин торгового города Наджаха, Сулейман Великолепный, приносит свои извинения госпоже баронессе и просит соблаговолить посетить его скромный дворец с дружественным визитом.
О, пошли внезапно современные формулировки. Эклектика, что сказать.
Я приветливо улыбнулась:
— Соблаговоляю снизойти.
Старая моя фразочка, на самом деле, ещё со Старой Земли.
Визирь был мужик тёртый и нимало не смутился:
— Прошу последовать за мной!
И мы последовали. С максимальной помпой.
Откуда ни возьмись появился… как эта штука называется?.. почему-то на ум приходит только «портшез». Ну, не портсигар же, точно! Представьте себе микро-карету, только не на колёсах, а вроде как укреплённую на носилках, внутри опять парча и бархат. Тир осмотрел её более чем придирчиво, отчего у местных стражников рожи сделались предельно чопорные, и разрешил нам с Женькой загрузиться. Во второй такой же пепелац поместились остальные девчонки.
Ощущения от поездки в этом агрегате остались… странные. Не могу сказать, что я фанат портшезов, скорее, наоборот. Как-то сильно плавно и тягуче. Не люблю такое. Я и машины такие не любила, всегда предпочитала что пожёстче. Ну вот да, бывают такие нетипичные личности.
Ладно, худо ли бедно — доехали.
Здесь все понимали, что почём, и никто не попытался остановить или разоружить мою охрану. Да, по правде сказать, они же кроме обычного оружия ещё и магией напичканы, так что тут разоружай — не разоружай… Иногда лучше, чтоб человек на саблю, скажем, надеялся, а не на магию огня.
Дворец у местного правителя был что надо, во всех традициях востока. Да, ближнего востока всё-таки. Много мозаик и золота, луковичные головки башен, всё очень глянцево-нарядное. Не знаю, кому как, а мне нравится. Татарские корни с матушкиной стороны, должно быть, сказываются.
Мраморные лестницы. Фонтаны и фонтанчики. Зелень в специальных кадках. И, конечно же, павлины. Павлин-мавлин, не хухры-мухры, по-богатому, э! Павлины распускали великолепные хвосты и время от времени кричали противными скрипучими голосами.
А ещё сюда нагнали целую тучу придворных (или как они тут называются?), сгуртованных в два… э-э-э… бордюра(?) на всём протяжении нашего следования. И повсюду дудки, барабаны и, как говорил товарищ Грин (который про алые паруса), «и другие скрипки». Я прям почувствовала себя президентом на инаугурации.
Несколько всё более пафосных залов, выстроенных в анфиладу — и вот он, приёмный покой Сулеймана Великолепного. Хотела сперва обозвать зал тронным, но потом сообразила, что трона-то нет. Имелись диваны в очень, очень (и ещё много раз очень) дорогой обивке.
Хозяин выглядел… опасным. Как будто он один всех предыдущих Сулейманов своими руками передушил, как те грузины из анекдота, знаете? Ну, которые несли с охоты медведя а их спрашивают: «Что за медведь? Гризли?» — а они: «Э-э, дарагой, зачем гризли? Руками задущили…»
Улыбался хозяин, однако же, вежливо. Распылился витиевато-восточной речью, которую можно было упрессовать в короткое: «Ну, здоро́во!»