— Брось, ушибешь!
Опустив ее на землю, Василий возбужденно прошептал:
— Наши действуют. Склад боеприпасов — к едрене фене.
— Неужто?
— Как пить дать, склад… Вчера товар в ту сторону возил. В магазин.
— Ой, что теперь будет!
— Не простят… Лютовать будут. Я-то их знаю.
— Настенька-то как? До ее хутора оттуда рукой подать.
— Она спит сном праведницы.
— Сюда б забрал. Вместе оно…
— Брось, пожалуйста! У нее ж корова. В хуторе сытней, а у меня лошадь: захочу — заверну, захочу — мимо проеду. Я у начальства в большом доверии, и документы мне Клава верные выправила.
— Дома и углы помогают.
— У нее свой дом.
Василий насупился. Он понимал, чего хочет мать — подавай невестку под ее кров. Боится, что опять выйдет, как с Галей… Ох и помотала ему нервы Галина: два года веревки из него вила. Хорошо, что детей не завели.
Чтобы переменить неприятный разговор, Василий поинтересовался:
— А где Костя, Ирина?
Надежда Илларионовна знала, что дети к Поляковым в гости пошли, а про себя подумала: «А так ли?.. Не их ли рук дело — взрыв склада?..» Но Василию надо что-то ответить. Густо покраснев (хорошо, что было темно), сказала:
— Сама беспокоюсь. К кому-то на именины пошли.
— Зря волнуешься, — успокоил Василий, — там, наверно, и заночевали.
— И что это за жизнь: чуть где припозднился, там и оставайся на ночь. Даже домой пойти нельзя. — Мать тяжело вздохнула: — Значит, так и будешь жить на хуторе, а дома, как в гостях, — раз в неделю?
— Да, пока, видимо, придется так. И с лошадью там удобнее, сено рядом.
— Это верно. Конечно, работа у тебя неплохая. Держись ее, Вася. Продавать-то почти стало нечего — помогай.
— Знай… Я им, сволочам, наработаю…
Семья Луниных у новой власти в почете: старый машинист Петр Петрович водит поезда без аварий, сын Николай иногда в цехе по две смены вкалывает, дочь Клава — в переводчицы определилась. Соседи редко заглядывают в их дом: не знают, как держать себя с немецкими прихвостнями.
Метелину спокойно у Луниных, лицом посвежел после трубнинского голбца. Связь с членами комитета держит через Николая, в экстренных случаях к нему наведывается Ежик с пустым глечиком, как будто к хозяйке за молоком. В такие дни Власовне приходится наполнять глечик, хотя бы в целях конспирации.
На четвертый день после взрыва склада боеприпасов прибежал Ежик без глечика, взволнованный. Власовна чистила сарай, дома больше никого не было, и Семену никто не мешал беседовать с Ежиком.
Тяжело дыша, Сашко, оглядевшись, выпалил:
— Ирина просила передать, что вас, дядя Семен, сегодня вечером на Канатной ждут.
Сообщение это вызвало тревогу. Явку на Канатной улице, где обычно Метелин встречался с Максимом Максимовичем, знал один Миша Поляков.
«Что-то случилось, раз так неожиданно вызывает, — подумал Семен. — Может быть, фрицы узнали о сегодняшней; операции «Вагон»?» Пряча свою тревогу, спросил:
— Что еще просила передать?
— Беда. Дежурный по станции слизняком оказался.
— Это тот, что брался листовки расклеивать? — быстро сообразил Метелин.
— Да. Сдрейфил. Его на одно обещание хватило. Утром сестре все да единой листовки вернул. «У меня, — говорит он, — жена, дети». Ошиблись в нем.
— Как бы он Ирину не выдал.
— У него на подлость смелости не хватит. Он астматик, постоянный пациент Иры, без медицинской помощи недели не протянет. Сестра припугнула его: «Если со мной что нехорошее произойдет, тебя другой врач немедленно отравит. К кому бы не обратился, у нас круговая порука». Поклялся молчать. Ира поверила ему. Ее беспокоит, что задание не выполнено, наказала спросить, что ей делать.
— Для нас важно, чтобы народ правду о взрыве узнал.
— Еще бы! Фашисты на всякие трюки идут. Я сам читал в газете.
— Ну-ка, расскажи, а то я понаслышке знаю. Николай только сегодня обещал достать газетенку с их брехней.
Сашко торопился, глотал слова:
— Фашисты народ охмуряют. Им слабо признаться, что склад подпольщики подорвали. В той газете приказ напечатан так: взрыв произошел по халатности немецких солдат, за выбитые стекла из окон населению будут возмещены убытки. Во-о, какие добрые! Хитрюги! В городе, мол, никаких партизан не существует. Это они нас дезур… дезбар…
— Дезориентируют, — подсказал Метелин.
— Ага, оно самое.
— Здорово ты их затею раскусил.
— Кабы я! Это Ира объяснила.
— Поэтому очень важно расклеить наше воззвание к народу.
— Ира точно так говорит. Я просил листовки, не дала. Сказала, что сама…