Володя лишь ухмыльнулся, постаравшись как можно меньше шуметь. Чтобы не разбудить коллегу.
Особых дел не было. До прихода следователя затишье. Пусть поспит. У него свои проблемы. Дочка старшая заневестилась, вот он её пасёт. А ещё маленький поздний сынишка Кеша уж очень беспокойный товарищ. По ночам не спит, устраивая концерты или игры, не давая отдыха обоим родителям, как, впрочем, и обеим сёстрам.
Но Семёныч проснулся.
— Вов, что поздно так?
— В школу вызывали.
— Что хотят?
— Классный час о нелёгкой доле судебных медиков. Я обещал.
— Правильно, в школу надо идти с открытым кошельком и выполнять все учительские капризы. У меня знаешь какой опыт!
— И лекцию по профессии читал?
— Читал, начиная её словами: «Никто так не чувствует таинство жизни, как прозектор! Вскрывая человеческое тело, ты постигаешь его совершенство!»
— Это ты такое в каком классе детишкам загнул?
— В седьмом.
— Вот то-то же. А у меня первый.
— Ну, сказку расскажешь малышам, про плохого дядю-насильника или убийцу.
— Скорее, убийцу, про насильника им ещё рано.
— Вов, ты мне скажи, почему на огнестрел не ездил?
— Так не звонил никто. Я удивился, что и ты не ездил.
— Ты понимаешь, мне с самого утра уже звонили, просили тело без вскрытия выдать. Якобы по религиозным соображениям…
— Огнестрел без вскрытия?
— Ну да, даже деньги предлагали. Я им объяснил, что, может, полиция у нас и продажная, но мы с тобой к этой категории не относимся. Дождёмся следователя, вскроем, опишем и выдадим в лучшем виде с косметикой на морде лица. И к нам вопросов больше нет.
— Чай? Кофе?
— Вот делать вам нечего, как только чаи гонять, — в кабинет вошёл следователь, майор Панкратов. — Пошли, вскроем по-быстрому, вы мне протокол, отдаём тело и открываем дело. Ребята, дело ерундовое. Вы не представляете. Преступник взят на месте по горячим следам. Вернее, он и сбежать-то не пытался, есть три свидетеля, видевшие, как и кто стрелял. Так что дело только за вами.
— Ну и? Давай подробности.
— А что? Участковый на глазах у всех разговаривал с сыном директора кирпичного завода Огурцовым-младшим. Громко разговаривал. Орал на пацана, короче. Потом сказал, что тот сядет. Все слышали. И пацан побежал вдоль по улице. Лейтенант вытащил «макаров», дал один выстрел в воздух, и второй в цель. Огурцов упал.
— Почему нас на место не пригласили?
— Так всё ясно. Лейтенанта задержали, да он сам себя задержал. Хотя удивляется, говорит, что по ногам стрелял. Но труп говорит обратное.
— Ну, что говорит труп — не вам решать. Иди, Вова, вскрывай.
Володе было достаточно одного взгляда. Правда, он перевернул тело и осмотрел спину тоже.
— Ох и намаетесь вы с этим делом, ребята.
— Ну не томи, говори.
— Лейтенант стрелял в спину?
— В спину.
— А у покойника входное отверстие со стороны груди, спереди, понимаешь? А выходное сзади. Ищите пулю, ребята.
Часть 2
Сразу по выходу из секционного зала Володя услышал вопли прокурора, периодически прерываемые жалким лепетом следователя. Но все в молчании уставились на него, как только он отворил двери в ординаторскую.
— Вы оружие определить можете, Владимир Александрович? — спросил прокурор.
— Ну уж точно не «макаров». Сквозное ранение для «макарова» не типично. Пуля была бы в теле. Скорость у неё не та. Стреляли из «винтаря» или «калаша» — входное отверстие маленькое, а выходное — ненамного больше. Значит, скорость у пули была высокой, это гарантированно не пистолет. У вас хоть фотографии с места есть? Как вы собираетесь определять, откуда стреляли?
— А может быть, вы сами вычислите, товарищ эксперт? — глядя куда-то себе под ноги, произнёс следователь.
— А может, он тебе вообще убийцу найдёт? Откуда идиоты такие, как ты, берутся?! — это продолжал греметь голос прокурора. — Так трудно было позвонить и заехать за экспертом? О чём ты думал, Юра?
— Думал, что дети у него, пожалел я его просто. Дело казалось ерундовое. Лейтенант ещё, когда нас вызывал, сказал, что он и убил. Он же наш человек, врать не станет. Он зачем чужую вину на себя возьмёт? Какой резон ему сознаваться в убийстве, если стрелял не он?
— Не, ну точно идиот. Стрелял лейтенант, понимаешь, стрелял, а убил не он. И звука выстрела никто не слышал. Почему не слышал?
— Да там вертолёт летал, кружил туда-сюда. Там слышно всё плохо было, только вертолёт хорошо. Низко он летал. Ладно, поедем сейчас на место, будем пулю искать.
— Две пули, и от «винтаря», и от «макарова», — вставил своё слово Володя.
— А вот вместе и поезжайте, а потом с докладом ко мне.