– Как там ребята?.. – угадав её мысли, спросил Иван Власович.
– А что им сдеется?.. – не тая недовольства на своих племянников, отвечала Мария. – С утра Масленицу празднуют – водку жрут да песни кричат…
Кряхтя и постанывая, старик поднялся с постели. Неуклюже цепляясь ногами за половики и опрокидывая на своем пути стулья, он добрался до лавки, где лежала его шапка и затёртый до блеска полушубок.
– Ты чего это?! – встрепенулась Мария.
– Выйду… огляжусь… – с хрипом выдохнул Иван Власович.
– Погодь, я проведу тебя… – суетясь, помогала она ему одеться.
– Сам!.. – строго качнул он головой и, споткнувшись о низкий порожек, едва не упал.
Тяжело дыша, он долго стоял на крыльце, собирался с силами. Хозяйским взглядом осмотрел двор. Заметил: снег из под кустов винограда выдуло февральскими ветрами, и теперь, если их не укрыть, первым же морозом порвёт корни. Сырой воздух был густ и звучен. Рядом, в родительском доме Марии, захлёбывалась дырявыми мехами гармонь.
Угадал он по голосу Лёху.
наперекор гармони, перекрикивал его Серёга.
«Лоботрясы…» – сердито подумал Иван Власович и, тяжело опираясь на палку, стал медленно спускаться к реке. Он заметил, что на быстрине появились первые промоины. Грязные обломки льда нависли над тёмной водой. Вмёрзшая в лёд, лодка стояла на прежнем месте.
Вдруг, недалеко от тернового куста прямо над снегом он увидел столб мошкары. Сначала он думал, что померещилось. Протёр глаза, присмотрелся, так и есть – мошкара.
«Подскочит вода – унесёт…» – переведя взгляд на лодку, тоскливо подумал он.
Обратный путь был в гору и силы быстро покинули старика. В глазах зарябило, и Иван Власович перестал замечать дорогу. С каждым шагом сердце всё сильнее трепыхалось в груди, как выброшенная на берег рыба: он отчаянно хватал открытым ртом воздух и уже успел пожалеть, что так опрометчиво спустился к реке, как вдруг услышал скрип и повизгивание не мазаных на осях колёс. Это Лёха с Серёгой спускаются на бричке к реке.
– Ну что, ополоснулся? – весело скалится Лёха. – Тётка Манька прислала, говорит: дядька Иван купаться пошёл. Я так и знал, что ты придуряешься. Работать не хочешь, вот и придумал хворь!..
По обыкновению Лёха развязный и хамоват, Серёга ж молчун. Его если не зазымать, слова от него не дождёшься.
Переводя дух, Иван Власович осмотрел бричку, тронул рукой сбрую. Постромки и гужины порасхлябились, ярмо клонилось набекрень.
– Эх, не хозяин ты, Лёшка… – хрипло произнес он. – Не хозяин…
– Зато у меня каждый день на пол-одиннадцатого, а у тебя на полшестого, – фамильярно гогочет тот.
«У тебя хоть кажен день и на полдень, а жинка ушла… Не хозяин…» – снова подумал он, но на этот раз, чтоб не задирать Лёху, ничего говорить не стал.
Не церемонясь, Лёха, подхватил на руки Иван Власовича, и, легко усадив его на бричку рядом с Серёгой, для залихватского вида сдвинул ему на ухо шапку.
Серёга легонько приобнял старика, на случай, если лошадь тронется резво, чтоб не дать ему свалиться.
– С Наташкой примирился? – поправляя шапку, спрашивает Серёгу Иван Власович.
Тот неопределённо пожимает плечами.
– Ты не дуркуй…
Серёга промолчал.
– Ну что, поскакали? – покручивая в руке вожжи, оборачивается Лёха.
– Пока ты тут с лошадью, лодку наверх встяните… – хрипло дышит Иван Власович.
– У меня кобыла некована… – нехотя отзывается Лёха, которому неохота надолго прерывать начатый с Серёгою праздник. – Что с твоей лодкой станет…
«Не хозяин…» – с сочувствием оглядев кобылу, скорбно подумал старик. Ему вдруг живо представилось, что на кладбище Лёха будет вести его на этой расхлябанной бричке, и от этой мысли ему тут же стало стыдно и горько.
– Не хозяин!.. – уже у дома отстранив Лёху, вслух произнёс он, и чтоб не выслушивать его бесстыдных шуточек, тут же отвернулся и, пошатываясь, спешно зачикилял к крыльцу.
– Оттяну я твою лодку!.. – вслед ему прокричал Лёха. – Вот далась она ему… Завтра как-нибудь с Серёгой оттащим…
Наутро, как ни барахтался Иван Власович в постели – подняться не смог.
– Вот зачем было вчера надсаживаться, – строго отчитывала его Мария. – Ноги убил, теперь подняться не можешь…
– Лодку на берег подняли? – слабым голосом спрашивает Иван Власович.
– Подняли… – нескоро отвечает Мария.
– Унесёт на Донец лодку… – сокрушённо вздыхает старик.