Ефремов уловил признаки, почувствовал: немецкое командование готовит контрудар по выдвинувшимся далеко на северо-запад Венгрии нашим частям, чтобы разгромить их и тем самым ликвидировать угрозу коммуникациям карпатской и трансильванской группировок — 8-й немецкой, 2-й и 1-й венгерских армий. Оно не потерпит выхода его, Ефремова, армии на их тылы и сделает все, чтобы восстановить положение. Причем бои будут трагически скоротечны и завяжутся вот-вот, в эти дни. Войска его понесли большие потери, устали в непрерывных боях, и, если немцы сегодня-завтра нанесут удар с запада и с северо-востока по сходящимся направлениям, армия окажется… страшно подумать, что произойдет. Тут еще дожди, тылы отстали, растянулись. Дороги поплыли. И, надо же, именно в такой момент обозначились мощные вражеские клещи. («Да и то правда, дураки были бы, если бы не воспользовались такой возможностью».) Контрудары, которые сейчас наносят немцы — не начало ли главных событий? Причем странно: кое-где противник после легкой перестрелки оставляет населенные пункты, на других участках не уступает ни метра.
Вызвав начальника разведки, Ефремов еще раз уточит данные о противнике и окончательно убедился, что клещей» не избежать: «Держит фланги и поддается в центре, втягивает в мешок, выжидает своего часа». Генерал-полковник пятьдесят минут назад отправил на «кукурузнике» офицера связи с пакетом — боевое донесение об обстановке, в котором просил командующего фронтом усилить левого и правого соседей, а ему, Ефремову, выделить артиллерийские и танковые подразделения для отражения неминуемого мощного контрнаступления противника.
— Вас, товарищ генерал-полковник, — выглянув из соседней комнаты, сказал связист.
— Тоже считаем наиболее вероятным то, что вы предполагаете, — услышал Ефремов голос командующего фронтом. — Но вы преувеличиваете их возможности. Сил у вас достаточно для отражения… Немедленно переходите к жесткой обороне, сообразно рельефу. Займите выгодные позиции. Где необходимо, сократите фронт. Приказ я подписал. Вы его получите с вашим же офицером. Вопросы есть?
— Товарищ командующий, прошу подкрепить танками.
— Их не будет для вас. Снарядов хватает?
— По полтора комплекта. Мало.
— Согласен. Выделю. Организуйте бесперебойный прием.
— Будет сделано.
— Желаю удачи. — Щелчок, и в наушниках голос пропал, осталось попискивание, свист, шорох.
…Сюда (штаб армии разместился километрах в пяти-шести от передовой) отчетливо доносилась артиллерийская канонада. То усиливаясь, то ослабевая, она много объясняла натренированному слуху Ефремова. Он беспокоился за командира 304-й дивизии, с марша введенной в сражение. Федоровский хотя и опытный генерал, но времени у него больно мало, чтобы верно охватить умом сложную обстановку, успеть разобраться в ней и выделить главное; малейший просчет, неточность в оценке — и не поправишь.
Ефремовская армия почти месяц ведет беспрерывные бои на преследование, сейчас вот (после маленькой паузы-передышки), прорвав оборону противника, прямо-таки выскочила на Дебрецен. И командарм хорошо чувствовал противостоящего врага, его силу и слабость, чутко улавливал, казалось бы, незначительные изменения в ходе сражения и понимал, что Федоровскому после почти месяца который он отсутствовал на передовой, потребуется какой-то срок (и ничего тут не поделаешь), чтобы «войти в форму», ухватить нити, скрытые пружины операции, вплоть до накопить запас деталей, сведений о противнике. Словом, войти во вкус, в азарт борьбы, окунуться в нее с головой. , а для этого мало соприкоснуться с врагом, надо сесть ему на плечи и ощущать его удары. «Федоровский — опытный командир, — думал Ефремов, но здесь не Бессарабия, где операция по окружению Ясско-Кишиневской группировки немецко-румынских войск была обеспечена всеми элементами успеха и разыгрывалась как по нотам. Тут, в Восточной Венгрии, совсем иное дело — чужая страна, жуткая нехватка автотранспорта, осень с дождями и грязью, лесисто-пересеченная местность… «Да, Федоровский, держись. Немцы выгадывают время, приводят в порядок потрепанные части, перегруппировывают силы, изготавливаются — улучат час и навалятся».
Ефремов выехал на КП Федоровского. Через полчаса тряски по оврагам и буеракам понял, что с выдвижением и развертыванием дивизии в боевые порядки мы опоздали минимум часа на два. Надо было без передышки, прямо с марша, развернуть ее полки. Наперерез «бобику» выбежал из кустов младший лейтенант.