Экзамены она сдала великолепно и принята на лечебный факультет в числе сотен других таких же альтруистов. Она любила лекции и не понимала почему некоторые из студентов прогуливали. Зачем тогда вообще сюда было поступать, занимать место того, кто возможно вложил бы душу в своё дело. Почему-то очень спокойно она посещала морг, куда сгоняли первокурсников буквально сразу, таким образом видимо производя естественный отбор. Кто-то сваливался в обморок сразу, кто-то мужественно терпел пока вскрывают брюшную полость, а потом всё равно не выдерживал и спешно покидал помещение, а кто-то как она с интересом наблюдал вскрытие по Шору, задавая вопросы и с удовольствием принимал предложение рассмотреть какой-нибудь орган поближе, да ещё и своими руками. Преподаватели сразу отметили Лику Белову, как весьма прилежную и подающую надежды студентку.
Лика смутно помнила своё детство. Какие-то воспоминания иногда приходили во сне, но туманные и еле различимые. Она не помнила родителей, но ей объяснили, что во младенчестве её оставили в детском доме, а в пятилетнем возрасте, когда произошла трансформация, забрали в контору. Опеку над ней оформила чета Берестовых, и всё, что она отчётливо помнила, было связано именно с ними. Большой дом в Подмосковье, старшая сестра, с которой они не очень ладили, маленький брат, которого она безумно любила как родного, Вера, заменившая ей мать и Дима, которого она всегда называла папой. Она могла назвать своё детство полностью счастливым, если бы не одно «но». Ночами ей снились кошмары, в которых она видела подземелья, страшных чудовищ и плачущих детей. Сны были неясными, расплывчатыми, но от этого не менее пугающими. Отец всегда пытался ей помочь, забирая боль, но каждую ночь всё повторялось. Однажды к ним в гости приехал папин начальник Сергей Иванович. Он усадил её на стул, что-то проговорил на незнакомом языке, а потом с силой надавил на виски, от чего она потеряла сознание. Лика очнулась лишь через пять минут, но кошмары её больше не беспокоили. До сегодняшней ночи. Она проснулась в поту и в полном ужасе, тяжело дыша. Она опять видела чудовищ, но что-то в этом сне было новым. Словно кто-то пробивался в этот хаос боли и пытался ей что-то сказать. Понять слова она не успела, потому как мозг быстро вывел её из состояния сна. Ладно, она разберется со всем, ведь теперь у неё есть доступ в одну из лучших медицинских библиотек, и кто знает, может в одной из книг будет сказано, как разобраться со своими сновидениями.
Солнце ласкало кожу, ветер мягко овевал разгорячённое после активных дискуссий на практическом занятии лицо, а Женька что-то трындел о новых знакомых девчонках с соседнего факультета. Она спустились по лестнице и немного прошли по асфальту по дороге.
- Лик, ну ты же понимаешь, что результативное общение с противоположным полом чрезвычайно важно для половозрелого самца, - вещал Женька, оправдывая своё отсутствие на лекции. – Вот встречу свою единственную, а ничего не умею. И как я её буду завоёвывать? Конспектами по истории становления лечебного дела в дореволюционной России?
- Евгений, ты ужасен в свой безответственности к родительским деньгам, - вздыхала улыбающаяся Лика, зная, что конечно даст лекции этому обаятельному бездельнику.
Девушка периодически оглядывалась по сторонам, ожидая троллейбус и провожала взглядом все движущиеся предметы.
- Анжелика, ваша добродетель не знает границ, и я верю в ваше милосердие, - с интонацией парировал Женька, ухмыляясь и наклоняясь к уху девушки. – Кстати, Анька таки согласилась пойти со мной на свидание, поэтому обязательно жду от тебе информации о её любимых цветах и всё такое. И её мыло, мыло пожалуйста!
Мужское дыхание, пусть и не специально, но опалило шею, отчего Лика инстинктивно вжала голову в плечи. И вдруг появилось какое-то странное ощущение, словно прикосновение, но она была уверена, что Женька руки не распускал. Он, при всем своём показушном донжуанстве, уже полгода страдал по её подруге и никак не мог найти к ней подход. Поэтому Евгений исключается. Но прикосновение, немного холодное и как будто тёмное, оно было, оно точно было.
- Подожди, - сказала она Женьке и полезла в сумку.
Вытащив очки, она водрузила их на нос и повторно огляделась, видя мир уже со всей чёткостью. Ехали машины, шли люди, всё как всегда. Она вытащила маленький блокнотик, черканула Женьке электронный адрес Аньки и отдала его довольному парнишке. Женька поблагодарил и радостно помчался в общагу, а она, машинально вытащив из запаха блузки небольшой серебряный крестик, прижала его к губам. К остановке подъехал троллейбус и она шагнула внутрь.