– Ему нельзя было помочь, там пусто, совсем пусто было. Я…я…
И замолчала, когда к её губам приникли нежным поцелуем. Не задумываясь, девушка моментально растворилась в прикосновении, отдаваясь ему со всей любовью, что осталась после всего, что произошло. Но тут её резко выдернули из сладкого омута.
– Тебе что было сказано?! – закричал Дорнакс, но увидев расширяющиеся глаза Лики, резко прижал к себе. – Прости, я испугался, прости.
Лика неуверенно обняла мужчину и попыталась незаметно прочитать его.
– Не получится, – произнес он тихо. – Даже не пробуй.
– Почему? – честно спросила она.
– Не сейчас.
– А когда? – мысль моментально разбудила в ней исследователя, надеющегося узнать хоть какой-нибудь секрет защиты от ангелов, который бы смог ей помочь с братом.
Алекс усмехнулся, отпуская девушку.
– А зачем тебе?
Лика промолчала, не зная, можно ли доверять демону, пусть и знакомому отца, пусть и перешедшему некоторую грань в их взаимоотношениях, пусть и… Так, стоп. Он же только что её поцеловал! Она сузила глаза.
– Мистер Дорнакс, а что это сейчас было?
Улыбка медленно сползла с лица мужчины.
– Постэмоциональный стресс, – хмуро ответил он. – Пошли в машину, нам здесь делать больше нечего. Группа зачистки сейчас будет.
И развернувшись, ушёл. Стресс, значит. А у неё что? Тоже стресс? От него коленки подогнулись? От него так хорошо стало? Чёрт, чёрт, чёрт. Ещё не хватало влюбиться в него. Или уже? Лика застонала, понимая, что это плохо, сосем плохо и уныло побрела к машине, меньше всего сейчас желая оказаться один на один с демоном. Что она отцу скажет? Как она сейчас мистеру Дорнаксу в глаза посмотрит? Чёрт, чёрт, чёрт….
Глава 17
– Спит. Можно начинать.
– Поехали.
Анатолий Ефремович аккуратно сделал надрез в подготовленном месте на теле пациентки. Выступившая кровь была моментально снята тампоном медсестры Ирочки, уже подававшей доктору зажимы. Когда края ткани были окончательно зафиксированы, Анатолий Ефремович перевёл взгляд на экран, регистрирующий основные жизненные показатели пациентки, убедился в их нормальности, снова развернулся к телу и встретился глазами с пациенткой, находящимися на расстоянии всего пары сантиметров. Оторопевший хирург замер. Пациентка посмотрела по сторонам, аккуратно слезла с операционного стола и скромно отошла в сторонку.
– Вы меня извините, пожалуйста, я правда не хотела, так получилось.
Доктор проводил взглядом пациентку, моргнул, снова развернулся к столу и увидел тело, по-прежнему лежащее на столе, с разрезом на животе и зажимами на месте. Грудь женского тела равномерно поднималась и опускалась. Справа что-то упало. Анатолий Ефремович развернулся, увидел Ирочку, лежащую на кафельном стерильном полу без сознания – интернатура, что с них взять, – потом обвел взглядом оставшихся сотрудников. Зубры хирургического отделения молча смотрели на пациентку и падать в обморок явно не собирались. Между тем, девушка продолжала оправдываться.
– Я обычно так не делаю, только дома, и чтобы никто не видел. А сейчас даже не знаю, что случилось. Правда-правда!
– Верю, – спокойно молвил Анатолий Ефремович, гадая кто из присутствующих уже встречался с подобным, а кто чисто из профессионального мастерства остаётся в бодрствующем состоянии. Лично его мотивировало исключительное любопытство. – Не могли бы вы, как бы так сказать …. вернуться в себя?