– Больше вы не виделись?
– Алекс неоднократно пытался убедить его, что предназначение демона в мягком направлении, что свобода выбора определяет существование личности в этом мире, но Марк верил, что, только контролируя всё, он сможет добиться идеального общества. Я до конца не понимал, каким он его видел, но его методы казались мне неправильными, о чём и сказал ему. Назвав меня дураком современности, он поклялся, что добьётся своей цели, но без нас.
– И получилось, что без вас, но у вас под носом, – печально отметила Вера.
– Он создал целую сеть лабораторий, где Лашук был лишь пешкой, причём не самой важной. Водяной занимался исследованием способов уничтожения каждого из живущих существ. Знание слабых мест – лучший рычаг управления. Фей травили газом, в море искусственно увеличивали популяции определенных хищников.
– Хранители умирали от специфического вируса, истлевая и превращаясь в прах в течении часа, – добавил Дорнакс.
– А чтобы убить тебя, нужно удалить крылья? – сердце Веры сжалось, когда она вспомнила, в каком виде нашла ловчего в подземелье.
– Не совсем, – он сжал её ладонь. – Меня надо ослабить, убив мой несгибаемый иммунитет. Потом можно и крылья срезать, а дальше да – смерть.
– Жуть какая этот ваш Марк… А девочка? Ты же говорил, что дети не могут трансформироваться.
– Я по-прежнему придерживаюсь этого мнения. То, что случилось с Ликой – продукт научных исследований Марка. Первый удачный опыт. Сколько до этого детей прошло через его лаборатории, сейчас выясняют.
– Если не получится у ваших, – зло проговорил Дорнакс, – я выпотрошу из него всю информацию при помощи его же оружия.
Берестов внимательно посмотрел на англичанина.
– Алекс, она останется здесь.
Рычание.
– Она гражданка России. Ты подданный британской короны. До её совершеннолетия она останется здесь под контролем конторы.
– У неё даже семьи нет! Она … orphanage! Как это по-русски? Сиротский приют?
– Так даже проще, не надо никому ничего объяснять. Алекс, ты же понимаешь, что я прав?
– Прррредельно…
Вера с интересом наблюдала за беседой.
– А почему такой интерес к девочке? – спросила она.
– Ревнуешь? – на лице Дорнакса появилась хищная улыбка.
– На его пути тоже повстречалась чокнутая ведьма, – вставил Берестов.
– Если бы! Чёртова горгулья изъяснялась стихами, словно Нострадамус: «In cold country, White Angel, Your salvation, Your redemption1», – с ухмылкой тихо произнес Дорнакс.
– Всё понятно, – улыбнулась девушка. – Дело не в хранителях, а в предсказании. Вот почему ты здесь. И встретив первого же ангела на своем пути, решил, что это я.
В палате наступила минутная тишина.
– Ты сама хоть понимаешь, что ты такое для него? – вдруг с надрывом спросил Дорнакс у Веры. – Я ведь сам смеялся, когда читал хроники мира, где говорилось об ангелах и демонах и их проклятии.
Вера удивлённо подняла брови и перевела взгляд на Берестова. Ловчий упёрся локтями в колени, устало опустил лицо в ладони.
– Ровно до того момента, как увидел тебя, – продолжил британский демон. – Чёртово белое платье! В одно мгновение я чуть рассудок не потерял, когда ты расправила крылья. И ангел, предначертанный мне судьбой, был с моим лучшим другом! Ты знаешь, что испытывает путник, когда вдалеке наконец видит свой дом? Или пустынный странник, перед которым предстал оазис? Или альпинист, достигший вершины Эвереста? Всё, что демон делал раньше, становится неважным и несущественным, в тот миг, когда он встречает ангела, тем более свою пару. Признаюсь, в тот момент я был готов убить любого, кто попытался бы помешать мне. Если бы был помладше, так и сделал. Димитрий, ты понимаешь, скольких усилий мне стоило сдержаться?
Берестов молчал, глядя в потолок.
– Честно говоря, я вообще удивлён, что он терпит всё, что ты творишь и ещё не увёз тебя на край света, – добавил успокоившийся Дорнакс и на его лице появилось немного мечтательное выражение. – С Ликой подобных проблем не будет.
Вера улыбнулась как кот, наевшийся сметаны.
– Ну-ну, – слегка изменив голос, произнесла она. – Вот вырастет твой белокурый ангелочек в сексапильную красотку, посмотрим, как ты запоёшь.
– Язва… – прорычал Дорнакс, перехватывая трость и решительно поднимаясь.