<…> Книга очень жизненная и нужная для понимания нашего строя. Раньше меня поражало обилие подонков и откровенных дураков на руководящих постах. Прочитав роман, понял, что лагерная система расстановки «придурков» по теплым местам жива и будет жить. Поразила кампания по уничтожению неперспективных деревень. Сейчас я думаю, что это просто укрупнение лагерей ввиду нерентабельности содержания сексотов и «охраны» по мелким лагпунктам (так по терминологии ГУЛАГа). Поражала нелепостью система прописки, секретности и паспортов. Теперь я понял их значение. Это ведь колючая проволока вокруг нас, невидимая, но от того не менее колючая и крепкая. И работники многочисленных отделов (кадров, режима, прописки, секретных и т. д.) это ведь бдительные часовые на вышках. В их обязанности входит видеть, кто приближается к ограждению зоны, к тому железному «не положено», которое они свято берегут и по сей день. Смешно было смотреть, как на съезде народных депутатов ставили вопрос о передаче власти от партии советской власти. <…> Но понять смысл происходящего помог опять же «Архипелаг». Я подумал, ведь это администрация лагеря делит власть с внутрилагерным самоуправлением. Делили крохи. А ведь настоящая власть-то так и осталась у «опера» <…>.
<…> Как может существовать власть, убившая 65 000 000 человек. Почему у органов безопасности хватает наглости говорить, что в их рядах нет людей, причастных к массовым расстрелам. Ряды-то остались те же, и равнение держали на ту же заветную цель.
Почему международный суд в Нюрнберге мог признать организацию СС преступной и <то, что> сам факт членства в ней делает человека преступником. Когда у нас можно будет открыто и гласно судить ЧК — ГПУ — ОГПУ — НКВД — НКГБ — МГБ — КГБ (а проще органы), я думаю, что любой непредвзятый суд признал бы эти организации преступными объединениями, ставившими перед собой античеловеческие цели. Может, тогда бы исчезла невидимая колючка, вышки с бдительными дозорными и пошли в дело законы о земле, собственности. И взамен страха перед органами у поднявшихся людей заговорила снова бы совесть и стало бы выгодно быть просто честным и порядочным человеком.
<…> Надо, <…> чтобы они, власти предержащие, сегодня со всей строгостью и ответственностью относились к своим собственным деяниям, от которых зависит теперь уже не судьба дедов и прадедов наших, а судьба наших детей и внуков. Куда ведут? Что делают? Кого обижают? Во имя чего? Какой во всем этом смысл?.. Кто, кому, когда передает свое право решать свою судьбу? И есть ли право на такое право?
Я — дочь «врага народа».
Я — внучка «кулака».
До каких пор я должна нести этот тяжкий крест? — если ни мой отец, ни мой дед ни в чем (!) не виноваты! Не виноваты! Не виноваты! Не виноваты! И я сама ни в чем не виновата! Так почему я должна ИСКАТЬ, ПРОСИТЬ, ЖДАТЬ ПРОЩЕНИЯ, а не Органы (МВД, КГБ) должны искать меня, просить у меня прощения за то, что ИХ (а не мои!) предшественники по службе обидели меня, унижали полстолетия и больше мое достоинство, мою честь, мое доброе имя?!