Натали зарабатывала десять центов за отпечаток размером четыре на шесть и больше за большие размеры. Кроме печатного бизнеса, у нее была собственная фотостудия. И Натали жила вполне неплохо: не была богатой, но могла содержать себя и Шарлотту.
Бросив фотографии Мэйбел на стол, она повернулась к Лайле, которая зашла следом.
- Завтра придут тройняшки Олсон. Их мама хочет фотосессию в стиле сбора урожая. – У Натали был кусок тыквы и потрепанные погодой декорации амбара, но придется притащить тюк прессованного сена и листья, чтобы подготовить студию. – Думаю, лучше встретить их в парке Шоу, вместо того чтобы делать студийные фото здесь. – Пятилетние мальчишки Олсон были печально известны своим дурным поведением. Шанна Олсон даже не пыталась управлять своими гиперактивными сыновьями, сдавшись и отступив несколько лет назад.
Лайла покачала головой.
- Шанна, как и ты, принимала лекарства от бесплодия. Задумайся об этом.
Натали так и делала, каждый раз заходя в магазин и слыша, как банка содовой падет на пол, а усталый голос Шанны говорит:
- Питер, Пол, Патрик, отойдите оттуда.
И благодарила Бога, что не зачала тройняшек.
Лайла прислонилась плечом к дверному косяку.
- Что новенького?
Натали не нужно было уточнять, о чем говорит ее подруга.
- С моей стороны неэтично обсуждать личные фото клиентов, которые я рассматриваю или не рассматриваю, чтобы удостовериться в качестве.
- Прибереги это для своих клиентов, которые по непонятной причине присылают тебе личные фото и также по непонятной причине думают, что ты на них не смотришь. – Лайла подняла руку и сделала Натали знак начинать. – Выкладывай.
- Даже не проси, – Натали прикусила нижнюю губу.
- Не притворяйся, что ты можешь хранить секреты.
- Могу.
- Нет, не можешь, - Лайла склонила голову набок. – Ты всем рассказываешь, какой купила подарок, до того, как подарить его.
- Я уже давно так не поступала. – Она могла хранить секреты. Никаких проблем. Проще не бывает. Эко дело. – У Фрэнки Корнелла огромный пенис. - Натали сказала очень быстро и, возможно, немного громко, как будто это бесконтрольно слетело у нее с губ.
- Серьезно? Тот Фрэнки, с которым мы вместе ходили в школу?
Натали кивнула и прижала ладонь к груди:
- Пугающе огромный.
Господь ее покарает, но она почувствовала себя лучше, когда выдала это. Как скороварка, выпустившая немного пара.
- Тот невысокий мальчишка, который каждый день ел сэндвич с тунцом?
- Да. Когда он вчера забирал свои снимки, я не могла смотреть ему в глаза, но боялась посмотреть вниз. – Натали опустила руку и выдохнула: – Проблема.
- Как он выглядит?
- Уродливо. – Она содрогнулась. – Как злой мутант.
Лайла засмеялась.
- Наверняка в этом тунце, который мама паковала ему на обед, что-то было. Вероятно, хром.
- Сомневаюсь, что у него вырос член монстра от хрома, Эрин Брокович.
- Ты сделала копии?
- Это незаконно и неэтично. – Натали прошла мимо подруги к цифровому принтеру. – И поверь мне, я никогда не захочу снова увидеть этот громадный пенис. – Одна лишь мысль об этом заставила ее содрогнуться. – У меня до сих пор моральная травма не прошла.
Звякнул звоночек на прилавке, и Натали развернулась, а Лайла высунула голову из кабинета. Обе застыли, глядя на мужчину, стоявшего по ту сторону прилавка. Черная футболка плотно облегала мощные бицепсы и еще более мощные плечи, и четко очерченные мышцы на груди. Эта была футболка вроде тех, что бегуны надевают пробежать двадцать миль, а затем остановиться и поднять несколько машин. Вроде тех, что только невероятно уверенный в себе мужчина может отважиться надеть на публике.
Натали подняла взгляд вверх по мощной шее к квадратному подбородку. Мимо четко очерченных губ и носа к глазам. Серые. Стальные. Штормовые. Все твердое и холодное. Так как она и запомнила со вчерашнего дня, и если бы он не был самой большой задницей на планете, Натали могла бы счесть его привлекательным. С короткими светлыми волосами, сильным подбородком он мог бы сойти за главного героя в голливудском боевике-блокбастере. Тор. Джи Ай Джо. Капитан Америка. Великолепный Майк. И да, Натали знала, что «Великолепный Майк» не боевик, но там было действие, напоминавшее ей об этом мужчине. Жаркое и потное действие с толчками и трением, которое лишает чувствительную женщину чувств.
Сердце зашлось в груди, когда она повернулась к Лайле, которая выглядела так, будто превратилась в соляной столп за то, что смотрела на Содом. Когда дело доходило до симпатичных мужчин, Лайла не лишалась чувств и была склонна к греху библейских пропорций, а прочитав «Пятьдесят оттенков серого», пополнила деталями свою эксцентричную сексуальную жизнь.