Поездка домой заняла десять минут из-за плохой дороги. Десять минут гавканья, махания хвостом и лизания окон. Кому-то это могло бы показаться нормальным: мужчина и его собака. Но это не было нормальным. Не для Блейка.
Голова болела от флешбэка. Пальцы сжимались на руле немного слишком сильно. Нужно выпить. Пару стопок «Джонни», чтобы сгладить острые грани. Бутылка в винном погребе. Было бы так легко опустошить ее.
Никто не узнает.
Прошептала его зависимость.
Сдаться намного проще, чем терпеть сжав зубы.
Один глоток. Ты сможешь остановиться после одного глотка.
Он никогда не останавливался после одного глотка. За первым следовал второй. За вторым - третий. За третьим - бутылка и хренова туча пива. Бутылка и хренова туча пива вели к пробуждениям с разбитыми кулаками, рассеченной губой и убийственным похмельем. В такой момент старая добрая потасовка в баре казалась приятным весельем.
Когда Блейк заводил машину в гараж, Шарлотта пробежала через свой двор.
- Блейк!
Блейк оставил гаражную дверь открытой и вышел из пикапа.
- Блейк! – Шарлотта остановилась за машиной, тяжело дыша. – Сегодня мой вечер со Спа-ки.
- Я знаю.
Пес перепрыгнул через консоль, и Блейк поднял его с водительского сиденья. Поставил Спарки на землю. Тот зашелся лаем и бросился к девочке. Запутался в поводке и шлепнулся на живот.
Шарлотта засмеялась, беря на руки частично свою дворняжку.
- Мы сделали Спа-ки табличку с именем, - сказала она, пока песик лизал ей лицо. Он вертелся и дергался, и наконец выпал у нее из рук. – Пурпурную. Мой любимый цвет. – Шарлотта попыталась взять щенка снова, но тот подпрыгнул, гавкнул и вцепился в полу ее пальто. – Перестань, Спа-ки. – Она протянула к щенку руки, но Спарки отпрыгнул и гавкнул.
Блейк понаблюдал за выходками щенка еще несколько минут, прежде чем закрыл дверцу пикапа и взял его на руки. Если так будет продолжаться, Шарлотта никогда не донесет Спарки до дома.
- Я отнесу его к тебе. – Блейк усмирил рекрута крепкой хваткой: – Устрой свою задницу получше, прежде чем обоссышься.
- Ты сказал плохое слово.
- Собираешься нажаловаться на меня своей маме?
Пока они шли по дорожке, Шарлотта задумалась.
- Нет, – покачала она головой. – Не скажу. Мы друзья.
Друзья?
Блейк бы не стал заходить так далеко. Его друзья были значительно старше, мужчинами и говорили столько плохих слов, сколько могли впихнуть в одно предложение.
Спарки начал ерзать, когда Блейк посмотрел на соседскую подъездную дорожку и на Сладкую Попку, прислонившуюся к открытому багажнику своей «субару». Его друзья-мужчины остановились бы, чтобы оценить такую задницу в таких джинсах.
- Мама, я взяла Спа-ки.
Натали вытащила несколько пакетов с покупками. Светлые волосы упали ей на плечо.
- Вот радость-то.
Блейк поставил щенка на землю и подошел. Натали выпрямилась, а он взял пакеты у нее из рук.
- Я донесу.
Солнечные очки съехали ей на кончик носа, и Натали посмотрела на Блейка поверх коричневой оправы.
- Эти донесу я, но вы можете взять оставшиеся.
Было что-то в ее глазах цвета глубокого океана, авиаторах и розовых губах, что сгладило острые грани жажды. Что-то раскаленное добела, что превратилось в другой вид жажды.
Блейк взял оставшиеся четыре пакета и закрыл багажник. Прошел вслед за Натали и Шарлоттой через гаражную дверь и поставил покупки на кухонный стол. Дом пах так, будто в нем жили женщины. Свежеиспеченными пирогами, цветами и мылом. Дом и выглядел так, будто в нем жили женщины. Белая скатерть. Простая розовая кружка, стоявшая на раковине, и кружевные занавески. И везде фотографии Шарлотты.
- Еще помощь нужна? – спросил Блейк, впитывая виды и запахи этого девчачьего дома. По площади он был примерно в два раза меньше дома Блейка и имел в некоторой степени эксклюзивный дизайн. Построенный по строительным чертежам с симпатичной деревянной резьбой, камнем и плиткой. Задняя часть дома, как и у Блейка, выходила на озеро.
- Нет, спасибо. – Натали сняла куртку и бросила на стул. – Можете подождать минутку?
Блейк посмотрел на ее тонкую белую футболку.
Теплые пузырьки внизу его живота стали горячее, обещая в скором времени обернуться стопроцентным стояком, и кое-что Блейк мог сказать точно: раскаленная добела похоть прогнала к чертям собачьим все тяготы трезвости.
- Конечно.
- Хочу вам кое-что показать.