Тогда мне это показалось совершенно закономерным. Дом у нас - полная чаша, я осуществляла за всем пригляд, ни единая сфера не оставалась без моей хозяйской руки, несмотря на внушительный штат персонала. А через полгода после этого, когда мы с Вадимом ответственно подошли к вопросу деторождения и обследовались в клинике, я забеременела.
- Яна, - позвал меня тихо от порога Вольский.
Сам он зашел в комнату с самым непроницаемым выражением на лице из всех возможных. Я вскинула на него глаза и смотрела на то, как муж приближается. Он приостановился в метре от меня и, засунув руки в карманы брюк, сказал каким-то лишенным эмоций голосом. Сухим и спокойным:
- Мне жаль, что все выяснилось именно так. Я надеялся, что это случится через какое-то время после родов.
Я смотрела на Вадима и не узнавала его. Не узнавала взглядов, которые он на меня бросал, всего вайба, который от него исходил.
Я словно столкнулась с тем, кого встретила впервые в жизни, и это ужасало…
- Ты собирался сказать мне об измене, когда я рожу? - выдавила из себя и инстинктивно положила руку на аккуратный животик.
Как будто мне нужно было защитить сыночка от этого равнодушного монстра, в которого превратился его отец.
- Это не совсем измена, Яна, - сказал ровным тоном Вольский. - Снежану я выбрал на роль моей будущей жены. Пока мы с тобой будем вместе - до родов. Потом тихо и мирно разойдемся. Оставишь мне сына, получишь щедрый гонорар.
Я схватилась за горло от того, что он говорил. Показалось, что его сжала чья-то костлявая рука и я сейчас просто положила свою ладонь поверх ледяной кисти, что давила и давила на шею, лишая меня доступа кислорода.
- Вадим… Вадик, ты что говоришь? - прошептала, глядя на мужа и желая сейчас услышать лишь слова:
«Это просто розыгрыш! Я пошутил, дорогая».
Но он их не произносил… Он просто смотрел на меня бесстрастно и молчал. Молчала и я, не зная, что мне сказать в ответ на эти жестокие фразы.
- Яна, ты от этого всего только выиграешь. Вспомни, что ребенка ты не особо хотела. О сыне тебя просил я. Снежана, наоборот, очень хочет малыша, но у нее фигура, ты же понимаешь.
Он усмехнулся и разве что меня в плечо не ткнул со словами: «Чувиха, ну ты же в курсе ваших бабских штучек, да?»
- Я не отдам тебе ребенка, - попытавшись взять себя в руки, сказала я мужу, поднимаясь с дивана. - Раз все карты раскрыты, то будем заниматься разводом, Вадим. Поделим все, что полагается поделить по закону, разойдемся и сможешь навещать сына, когда я разрешу тебе это сделать.
Увидев, каким огнем загорелись глаза мужа, я бы испугалась в любой другой ситуации. Но он же не станет делать что-то против своей беременной жены, не так ли?
Один бог ведает, чего мне стоило оставаться на месте, когда Вольский двинулся в мою сторону. Я не стану ему показывать того, что мне страшно! Я в своем праве! Я - его законная супруга и он обязан со мной считаться.
- Знаешь, что вас отличает со Снежаной, Яна? - спросил Вадим, протянув руку и положив мне ее на лицо.
Сжав его довольно ощутимо, он не дал мне отстраниться, переместив пальцы на мой затылок.
- Она покорная, но дерзит в тот момент, когда это нужно. Не раздражает меня, молчит, когда следует… Единственное, на чем помешана Снежа - на ревности. Жутко ревнует меня к тебе. Точнее, к сексу с тобой. Но мне это даже нравится.
Он усмехнулся, а я предприняла попытку высвободиться. Мне это удалось, я отошла в сторону, а Лордик метнулся к моим ногам и заскулил, как будто тоже чувствовал, что происходит нечто запредельное.
- А ты другая, - продолжил, меж тем, Вольский. - Ты непокорная, но совсем не в том, что нужно мужчине. И слишком мягкая, когда у тебя все хорошо в жизни. У тебя имеются какие-то банальные представления о счастливой семье и, получив их, ты размякла и стала никем. Поэтому вот тебе расклад того, как все будет происходить дальше.
Он сделал вид, что задумался, но я могла поспорить: мое будущее было прописано им наперед уже давно.
- Ты живешь со мной максимум полгода. Три месяца на вынашивание, еще три - на то, чтобы вскормить сына молоком, как это и полагается сделать для его здоровья. Потом получаешь вознаграждение и едешь жить куда угодно, но подальше от нас. Впридачу к деньгам я верну ту расписку, которую дали мне твои мать и отец, когда я спас их от верной смерти. И они не будут мне ничего должны. Идеальные условия, Яна. Любая на твоем месте разве что ноги бы мне не целовала, услышав о моей щедрости.