— Ваша светлость мессир Элирий Лестер Лар, благословенный небесами Красный Феникс Лианора, — опустив ладони на мрамор, тем временем продолжил молодой северянин. — Храм Закатного Солнца приветствует верховного жреца и хранителя священного цвета.
Длинное имя и титулы Совершенного вновь прозвучали для кочевника как заклинание.
— С возвращением, Учитель, — всё тем же бесстрастным голосом добавил сын владетеля Ангу и, низко склонив голову, прикоснулся губами к когда-то блестящему, а сейчас покрытому грязью остроносому сапогу Красного жреца.
— Яниэр, душа моя, встань, — шелковый голос Совершенного медом пролился в лиловый полумрак. — Не обязательно приветствовать меня как низкорожденному.
Не сдержавшись, Райар громко хмыкнул. Неужели? Чего ж тогда жрец не остановил юношу и не поднял его, когда тот униженно валялся перед ним в пыли? Дожидался перечисления всех регалий? Какое лицемерие.
— Учитель отсутствовал так долго, — почему-то северянин не торопился вставать, воспользовавшись щедрым предложением Великого Иерофанта. — Ваш ученик счастлив оказать наставнику должные почести. Это радость для меня.
Видимо, все присутствующие расслышали еще один неуместный смешок с его стороны. Поднявшись, названный Яниэром мимоходом глянул на кочевника, глянул с отвращением, как глядят на последнее отребье или, допустим, кусок грязи, прилипший к походной обуви Красного Феникса, которую он только что целовал. На бледных губах северянина остался след от желтой дорожной пыли, которую он не смел смахнуть перед лицом своего наставника.
Взгляд Совершенного оставался всё так же холоден, но теперь в нем отчетливо сквозила благосклонность. Учитель поднял руку и большим пальцем сам стёр этот след.
— Как прошло путешествие Великого Иерофанта? — вежливо поинтересовался Яниэр.
— Благополучно. Но дикие земли неизменно утомляют меня.
— Не сомневаюсь, — ученик Красного Феникса говорил с интересным северным выговором, чуть растягивая и смягчая слова. Но речь его всё равно была далеко не так мелодична, как речь выходца из Лианора. — Ваше возвращение — большое утешение для города.
— Я и сам рад наконец вернуться. Но в этот раз поездка прошла не зря: я нашел для храма очень способного мальчишку. У тебя появится младший брат.
На спокойном лице Яниэра промелькнуло сдержанное удивление.
— Учитель намеревается взять нового личного ученика? Из племени… дикарей?
Красный Феникс негромко рассмеялся.
— Поверь, я и сам не в восторге. Но этот забавный звереныш поцелован самим солнцем. В нем так много цвета, что он проявляется даже внешне, на грубом материальном плане. Только взгляни на него. Такому выдающемуся дарованию нельзя пропадать.
Яниэр послушно перевел взор на чужака, на сей раз задержав его гораздо дольше. В закатном сумраке золотые глаза пришельца потемнели и тлели странными оранжевыми всполохами. Длинные волосы, забранные в высокий хвост, цветом напоминали красно-рыжее солнце. Несмотря на юный возраст, он был достаточно развит, и каждое движение выдавало физическую силу.
Райар не представлял, как следует вести себя в настолько дикой ситуации. Жрецы беззастенчиво обсуждали и оценивали его, будто какую-то выставленную на продажу молочную корову, а потому паренек просто стоял и праздно наблюдал за беседой. Что еще он мог поделать?
— Разве сможет кочевник адаптироваться к сложной храмовой жизни и чуждым ему порядкам? — с сомнением протянул северянин, кажется, не слишком убежденный в необходимости его пребывания здесь. — Мальчик уже довольно взрослый для того, чтобы начинать обучение. И разве не запрещено низкорожденным становиться воспитанниками Красного ордена — и тем более надевать ученическую форму священного цвета?
Как и все уроженцы Севера, Яниэр был сдержан и внешне почти не проявлял эмоций. Несмотря на это, Райару вдруг подумалось, что, должно быть, Яниэр сильно привязан к своему наставнику. Вон как забеспокоился, что Красный Феникс берет нового ученика!.. В каждом скупом движении читалась тревога.
Не исключено, что холодные манеры северянина скрывают теплые чувства.
— Всё верно, — отчеканил Красный Феникс, будто бы раздраженный тем, что ему посмели напомнить о правилах, которые сам же он и создал. — Придется сделать мальчика личным рабом, чтобы моим именем ему были даны все необходимые возможности. Не будем затягивать с этим. Подготовь адитум для ритуальной церемонии: как раз сейчас, пока догорает закат, наилучшее время. Будешь мне помогать.