Как выяснилось, она возникла оттого, что количество пустой стеклотары из-под пива значительно превышало возможности в приеме этой тары объединением «Ленпиво». И, кстати говоря, руководство объединения в этом случае нельзя было обвинить в невыполнении договорных обязательств: ведь в соответствии с существовавшей многие годы практикой количество бутылок, отправляемых из объединения в торговлю, должно было быть равным тому количеству, которое работники торговли возвращали обратно на предприятие. Казалось бы, все должно было «сходиться». Если бы не еще одно обстоятельство. Оно заключалось в том, что в магазины города точно в такой же таре поступала различная продукция не только из объединения «Ленпиво», но и со многих других, даже иногородних предприятий. Именно эта, «лишняя» тара, накапливаясь из года в год в приемных пунктах магазинов, и «портила» взаимоотношения работников прилавка, с одной стороны, и объединения «Ленпиво» — с другой.
Вот почему, взвесив все «за» и «против», ленинградские арбитры пришли к выводу, что узаконенный порядок, ограничивавший возможности объединения в приемке тары и потому мешавший решать эту проблему, видимо, устарел, о чем и было написано в сообщении, адресованном в Москву. Не без гордости показывали мне в здании на Невском, 12, письмо-разъяснение Государственного арбитража при Совете Министров СССР от 20 января 1984 года. В этом письме всем министерствам, государственным комитетам и ведомствам, государственным арбитражам союзных и автономных республик, арбитражам краев, областей и городов — всем им предписывалось ввести новую практику во взаимоотношениях между покупателем и поставщиком, словом, преодолеть межведомственные барьеры и решить эту действительно важную в масштабах даже всей страны проблему.
И таких примеров на счету государственного арбитража Ленинграда и области немало — когда, благодаря инициативе арбитров, была пересмотрена та или иная статья законоположения, уже не отвечающая сегодняшнему дню.
— Я мечтала бы работать в таком арбитраже, который рассматривал бы дела, возникающие не по причине правовой неграмотности одной или обеих сторон или того хуже — вследствие грубого нарушения хозяйственного права, а такие, при которых бы выявлялась сущность той или иной нормы, законодательного акта, инструкции — их правомерность на данном историческом этапе, конечно применительно к спору, возникшему в какой-то конкретной ситуации, — эти слова принадлежат главному государственному арбитру Госарбитража Ленинграда и Ленинградской области Т, А. Бадиной.
Кто знает, может быть, в недалеком будущем именно эта роль государственного арбитража станет основной. Пока же немалую часть времени государственных арбитров занимает другая работа. На этой второй и чрезвычайно важной стороне деятельности арбитража, как правоохранительного органа, стоит остановиться поподробнее.
Казалось бы, общеизвестно, что любая вольная трактовка каких-либо инструкций, нормативного акта, типового положения, тем более пренебрежение ими равносильны грубейшему нарушению закона и, в соответствии с основным принципом советского законодательства, неотвратимо влекут за собой наказание виновных.
Приведенные примеры относятся к тем, когда нарушение закона совершенно очевидно. В практике же рассмотрения дел государственным арбитражем немало случаев, когда доказать то или иное нарушение бывает гораздо сложнее. Такие случаи, как правило, связаны с хозяйственными взаимоотношениями между предприятиями, причем независимо от того, заключен между ними договор-обязательство или нет.
Небольшое отступление о самом понятии «договор-обязательство». Как известно, практически ни одно изделие в современной промышленности не выпускается целиком одним предприятием. Скажем, автомобиль или женское пальто, мебель или детская игрушка — детали к ним изготавливаются на десятках и сотнях самых разных предприятий на основе широкой кооперации, суть которой — специализация и концентрация производства. Отсюда и зависимость одного предприятия от другого, и даже зависимость от целого ряда предприятий. Обосновать и закрепить эти взаимоотношения между предприятиями как раз и призвана такая эффективная правовая форма, как договор. Он позволяет учесть особенности взаимоотношения сторон, согласовать их индивидуальные интересы, и главное — договор действительно дает юридические гарантии для его участников, ибо одностороннее изменение условий договора не допускается, а их нарушение влечет обязанность возместить причиненные убытки. Словом, заключение договора есть, как говорят правоведы, факт юридический и, следовательно, с момента его заключения приобретающий силу закона.