Правда, она не была его матерью.., но он-то сам знал об этом или нет?
Мурашки побежали у меня по коже, а Ланселот как раз приготовился к выступлению. Я встала, отряхнула прилипшие к одежде веточки и листья, поправила багряные волосы, казавшиеся при свете луны каштановыми.
«Самое простое, — говорила я себе, взять и спросить моего мерзавца-отца, когда мы спасем его от нанятых им ютов:
«Как тебя угораздило так вляпаться?»
Глава 12
Анлодда повела «ударную группу» по тропе, где наверняка много лет не ступала нога человека. Тропу перегораживали упавшие сосны, узловатые корни. Одно дерево было с корнем вырвано из земли и отброшено в сторону. «Медведь, — подумал Смит, — или озлобленный человек». Девушка и бард легко перепрыгивали через любые попадавшиеся на пути препятствия. Питер, Кей и Бедивир, отягощенные бременем доспехов и оружия, передвигались менее ловко и быстро. Мягкая лесная почва сухо пружинила под ногами, видимо, дожди тут не выпадали очень давно. Питер взволнованно глядел на озаренные лунным светом волосы Анлодды, на то, как вздымается и опадает ее грудь под тонкой сорочкой. В конце концов он дал себе мысленный запрет: «Не она. И не сейчас».
Воздух в лесу застоялся. Холмы были недостаточно высоки для того, чтобы ловить свежий ветер с моря. Холодный воздух, минуя лес, поднимался к горе Сноу-дон и ее подругам, а внизу накапливалось тепло. Питер обливался потом и жалел о том, что не может последовать примеру Анлодды и сбросить с себя доспехи и верхнюю одежду.
Анлодда вдруг резко повернулась и быстро пошла вверх по склону холма, где обнаружилась другая тропа, начавшаяся у высокого сухого дерева, чьи листья едва тронула желтизна — видимо, до первых заморозков было еще далеко.
— Нет троп, которые бы вели прямо к входу в подземный ход, — объяснила девушка.
На путь до туннеля ушел еще примерно час. Вход в него был искусно замаскирован колючим кустом. Луна стояла высоко, наверняка сейчас было около полуночи.
Питер приказал Кею и Бедивиру осторожно сдвинуть в сторону тяжелый камень, закрывавший вход в туннель. Анлодда подала Питеру зажженный факел — а он и не заметил, как она его зажгла. Питеру не слишком приятно было осознавать, что он не умеет зажигать факелы. Пока у него не было времени поупражняться в обращении с огнивом и трутом.
Питер взял факел и поднес его к отверстию, стараясь осветить туннель как можно лучше. Тут явно можно было продвигаться только ползком. Туннель изгибался влево и имел едва заметный подъем.
Проследив взглядом поверху, следуя предполагаемому направлению подземного хода, Питер не увидел города — холмы и холмы.
— Пожалуй, будет лучше, если первым пойду я, — объявил Питер. — Там ответвления есть?
— Немного. Я пойду сразу за тобой. Конечно, мне кажется, что разумнее было бы мне пойти впереди, так что — если устанешь, дай мне знать.
Он улыбнулся.
— Устану — ты будешь первой, кому я скажу об этом. Корс Кант, Кей, Бедивир, постройтесь друг за другом. — Питер на миг задумался. А как там с вентиляцией дело обстоит, в этом туннеле? И что подумают юты, когда увидят, как в общественной бане откуда ни возьмись появятся трое бриттов при полном вооружении? Он быстро принял решение:
— Всем оставить оружие здесь. Топоры, мечи, доспехи. С собой взять только кинжалы.
Бедивир вскрикнул так, словно получил удар током. Кей повиновался беспрекословно и одарил Бедивира таким взглядом, что тот в конце концов смирился и исполнил приказ Питера. На Анлодде и Корее Канте никаких доспехов не было, и из оружия у них при себе оказались только кинжалы.
— Анлодда, — сказал Смит. — Ты ведь знала, как тут тесно. Могла бы посоветовать нам оставить оружие и доспехи в лагере. Зачем мы волокли на себе такой груз?
— Я тебе говорила, что в доспехах и с оружием ты едва-едва протиснешься в туннель, и ты бы избавил себя от тяжкой ноши, если бы мужчины время от времени все-таки слушались женщин!
Корс Кант явно растревожился. Ни топора, ни меча у юноши не было, но он прижал к груди свою арфу, словно спасательный круг.
— Оставь ее здесь, сынок, — посоветовал барду Питер, как он надеялся, тепло, по-отечески. — Я понимаю, что она для тебя значит, но… Ну, заберем ее отсюда попозже.
Бард побледнел, хотя, может быть, то шутила шутки луна. Он смотрел куда-то — быть может, в сторону скрытого за холмами горизонта.
— Я знаю, что должен бросить ее, — проговорил он негромко. — Но сейчас не время. Время еще придет.
— Ты собираешься тащить эту тяжеленную арфу полтора дня по туннелю?
Корс Кант моргнул и вернулся оттуда, куда улетел его дух.
— Государь! О да, я должен! Я не могу бросить ее здесь!
— Но почему? Ты же сам только что сказал, что должен бросить ее!
— Но не здесь!
— Почему не здесь?
Корс Кант пожал плечами, а Анлодда положила руку ему на плечо.
— Ты же знаешь, он бард-друид, а у них порой бывают предчувствия, как у нас, женщин, когда мы точно знаем, что с нами должно случиться.., это.