Но и забравшись в палатку, ребята никак не могли угомониться, гадая, что же произошло на этой земле четыреста лет назад. Лариса из машины прислушивалась к голосам вспыльчивого Андрея, рассудительного Бориса, тихого Игоря. Потом незаметно под мерный плеск воды она уснула...
КАК НАГУЛИВАЮТ АППЕТИТ
Утром, собрав палатку, они подъехали к отделению милиции. Здесь уже ждали:
— Красовский, Шапошников! Проходите. Инспектор уголовного розыска специально из Москвы приехал.
Герои дня, заважничав, прошли и даже не поглядели на оставшихся в машине. Борис тихо скрипнул зубами: «Ладно, все вам припомню!» Он на ребят вчера здорово обиделся. Когда тот парень с картиной пробегал по площади, Борис стоял у сувенирного киоска, разглядывал шариковую деревянную ручку с затейливой росписью, размышляя, взять или не взять на память. Представил себе, как он сидит за письменным столом и творит нечто вечное. Решил — надо брать! На парня он, по московской привычке, и внимания не обратил — мало ли кто куда бежит: может, спешит человек на троллейбус или в кино!
Обернулся Борис, лишь когда взревел мотор «ласточки», поскольку этот звук мог определить среди сотни других — как-никак, его руками двигатель был собран. Он рванулся было за ней, размахивая руками, но Андрей, лихо развернувшись, нажал на полный газ.
Из-за этого поимка преступника, встреча с бандой из «мерседеса», едва не кончившаяся трагически, прошли без его участия. А ведь ему очень было бы полезно поближе познакомиться с этими типами, выявить психологические мотивы, толкнувшие их на преступление. Какой можно было детектив написать! Или хотя бы очерк!
Вот так всегда — что-то становится на пути его к творчеству. Честно говоря, он с зимы не брался за ручку. Ремонт машины с Андреем отнимал все время. Хотя об этом он не жалел, тем более что собирался за лето права получить, в армии пригодятся. Ведь через месяц уже выпускные экзамены, потом после короткого отдыха на станцию техобслуживания до ноября. А там — ту-ту-ту! Труба зовет!
Его размышления прервал Максим Иванович:
— Вернутся они, наверное, не скоро!
Тут Бориса осенила идея:
— А что мы, собственно, сидим? Пойдемте снова в музей!
— Но ведь там нам уже все рассказали! — возразила Лариса.
— А мы не будем экскурсоводов слушать, просто походим. Давайте, а?
Максим Иванович с легким кряхтением вылез из машины — видно, спанье на полу палатки было для него не слишком удобным. Выкарабкалась, потягиваясь, Лариса.
— Ты-то чего? — улыбнулся Борис. — Вроде спала на мягком.
— Да, сам бы попробовал, — протянула она, — спать, свернувшись калачиком.
Втроем они не торопясь отправились в кремль. Светило яркое утреннее солнце, трава и листва были нежно-зеленые, вдалеке голубела Волга. Сверкала веселыми яркими красками тронная палата княжеского дворца.
Борис внимательно осмотрел еще раз крыльцо, потом не поленился сосчитать, сколько шагов от него до того белого столбика, где, по преданию, погиб Дмитрий.
— Ты чего меришь? — спросила Лариса.
— Вспоминаю вчерашний рассказ и пытаюсь представить, что же было на самом деле.
Максим Иванович поглядел на него прищурившись:
— Это, пожалуй, тебе, а не Андрею надо было идти в сыщики.
Потом он взглянул на часы и предложил:
— Давайте полюбуемся еще на одно чудо русской архитектуры.
— Какое чудо? — спросила Лариса.
— Церковь, которую в народе так и назвали — «Дивная».
Уже издали церковь восхищала строгими изящными пропорциями.
— Когда она построена? — спросил Борис. — При царевиче Дмитрии?
— Нет, позднее, в тысяча шестьсот двадцать восьмом году, — ответил Максим Иванович. — Город ведь очень пострадал во время польской интервенции. Угличане проявили стойкость и мужество в борьбе с захватчиками. Поляки долгое время вели безуспешную осаду города и. когда ворвались в него, сожгли и разрушили все, что могли.
— О, вон и Андрей! — увидела глазастая Лариса.
Действительно, по аллее, едва не сталкиваясь со встречными, торопливо шагал Андрей.
— Прохлаждаетесь! — крикнул он издалека. — Давно ехать пора, а мы не знаем, где вас искать. Игорь к магазинам кинулся, а я — сюда. Есть все-таки у меня чутье!
— А мы не хотели вам мешать, — сказал Борис невинным голосом. — Вы народ занятой, не то что мы — туристы.
— Ах, так это твоя затея! — Андрей погрозил кулаком.
— Зато мы чудесно прогулялись и теперь готовы в дорогу! — заметил Максим Иванович.
— Да, и, между прочим, осмотрели «Дивную» церковь, — поддразнил друга Борис.
Андрей продолжать спор не стал. Игорь, стоявший у машины, выглядел еще более разозленным.
— Что мы, мальчишки, за вами бегать!
— Боялись, что нас украдут бандиты? — лукаво спросила Лариса.
Игорь мгновенно растаял.
— Ну, бандиты — не бандиты, — помялся он, а потом выпалил: — Мы такое узнали!..
— Максим Иванович! Как вы думаете, надворные постройки находились в той стороне, где теперь стоит церковь, или с противоположной? — делая вид, что не заметил реплики Игоря, спросил Борис.
Максим Иванович все понял и, только улыбнувшись, ответил:
— Точно сказать нельзя. Плана, к сожалению, не сохранилось, а археологические раскопки не велись. Но я лично думаю, что все-таки с противоположной...
Игорь открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Андрей его перебил.
— Ладно, по машинам! Дорога длинная!
Какое-то время ехали молча, все делали вид, что разглядывают мелькавшие по сторонам живописные виды.
Первым не выдержал Максим Иванович. Борис давно заметил, что он, несмотря на возраст, самый любопытный из них. Наверное, поэтому и выбрал профессию историка-исследователя.
— Так, говорите, поймали остальных? — спросил Максим Иванович.
— Поймали, — словно нехотя процедил Игорь, на большее его не хватило, и он затараторил: — У Ростова задержали. И у них такая же рация, как и у нашего. Понимаете? А он отпирается. Кричит, что это Андрей ему подсунул. И вообще, что он подает на него в суд за применение физического воздействия. Раз, дескать, Андрей самбист, то это приравнивается к применению холодного оружия. Во гусь!
— Я ничего не понял, — сказал Максим Иванович. — Не тарахти!
— Ну и пожалуйста, — обиделся Игорь.
— Андрей, давай-ка ты, и по порядку, — потребовал Максим Иванович.
Андрей самодовольно усмехнулся, поудобнее устроился на сиденье и, чуть сбавив скорость, начал рассказывать:
— Значит, пришли мы в отделение...
— А без «значит» нельзя? — перебила Лариса.
Теперь вспыхнул Андрей:
— Я так не могу! Максим Иванович, скажите вы ей!
— Ладно-ладно, утихомирьтесь, — сказал Максим Иванович. — Продолжай, Андрюша, пожалуйста!
— Нас привели в комнату начальника отделения, там находился следователь из Москвы. В штатском. Правда, я тут же узнал, что он капитан по званию. Только вошли в кабинет, я вытянулся и отрапортовал по всей форме: «Курсант школы милиции Красовский».
Ну, ему ничего другого не оставалось, как тоже представиться: «Инспектор МУРа капитан Шерстнев».
— Ух, чувствуется, мужик! — не вытерпел, вставил словечко Игорь. — «Спасибо, — говорит, — хлопцы, очень вы нам помогли выйти на след. Дело в том, — говорит, — что за последние полгода было несколько дерзких похищений икон из церквей. Мы никак не могли напасть на след, преступники очень осторожны. Правда, один раз они чуть не попались — идет по шоссе наша патрульная машина, и вдруг слышим по рации: «Дьяк, рви когти. Кто-то едет. Ждем ровно минуту, не успеешь — уйдем без тебя!» Патрульные догадались повернуть к церкви, а там никого уже нет. Осмотрели церковь и видят — с колокольни нейлоновая веревка спускается. К счастью, тогда преступники не успели ничего взять. А теперь задержали вы этого типа, а у него в кармане — рация коротковолновая. И у тех, что в «мерседесе» уйти пытались, — вторая рация». Улавливаете связь?
— Эту связь еще надо доказать, — вмешался Андрей. — Привели к нам вчерашнего знакомого, мы подробно следователю рассказали, как было дело, а парень этот только нагло усмехается: «Про рацию ничего не знаю, мне ее подсунули, ни с кем в сговоре не был. А картину взял из-за любви к красоте. Хотел ее дома над кроваткой повесить!»