— О, да… — Хантер немного потряс оружием. — Лучше бы тебе действительно переходить к проблеме, брат.
— Уильям, — шепнул тому Айви. — Это же тот самый старик, что?..
— В общем… Что ты знаешь об этом мальчике, Уилл? Ответь честно, потому что иначе я не смогу понять, почему ты поступаешь так глупо.
— Глупо? Глупо?! Ты был Кардиналом сколько… Всю жизнь?! Ты знал, когда мне нужна была помощь, и!..
— Уильям, — успокоил того Илай. — Не играй с жизнями — отвечай.
— Да что отвечать?! Вы же сами, суки, всё знаете! Он — чёртова вакцина! Ваша же вакцина! В его крови!
Братья переглянулись между собой, не скрывая удивления. Рупор молчал. Долго молчал.
— Скажите, — то было обращено явно не к Картрайту, — я могу ему?.. Да ладно — он уже в курсе того, что… По крайней мере, я… О, отлично. Вот и отлично. Кхм, слушай, Уилл… — голос стал явно громче. — Да… В каком-то смысле, ты действительно прав — в нём есть тела, останавливающие размножение активных клеток паразитов, но он не вакцина.
— Ты же только что сказал…
— Не для людей, Уилл. Ты… Ты даже не представляешь, что подумают в Гренладнии, когда увидят, чем является этот пацан…
— Ну так ответь — какого хрена из тебя нужно всё клещами вытаскивать?!
— Я!.. Перебежчики! — выдохнул, наконец, тот. — Высшие! Он — вакцина для них! Вакцина, позволяющая не умирать через, максимум, десять лет!
— Но…
— Нельзя влить его кровь в кровь обычного человека — он обратиться, — Ви слушал и, казалось, бледнел. — Только высшие… В их крови уже и так достаточно паразитов — сам знаешь: активные клетки всё время борются за популяцию с пассивными и…
— Но зачем это вам?!
— А ты подумай, старик! Перебежчик — это идеальный организм! Никто не хочет умирать от ржавого гвоздя, потому что не был привит! Никто не хочет слечь от кори или краснухи, что просто перерастёт в заражение! Верхушка Золота, Эволюции, Единства — все высшие до единого! Всем нужна эта грёбаная кровь! — на другом конце послышался щелчок затвора. — В общем, этот парень, он… Он — всего лишь сосуд с кровью, брат. Кровью, которую нужно вливать перебежчикам регулярно, потому что иначе они обратятся. У нас есть вакцина, старик, мы работаем над ней. Но в нём не она. Остановись.
«Нет, — думал всё он. — Это не может быть правдой. Слишком просто. Слишком сложно. Слишком не честно».
— Зачем это Генриху? — едва ответил тот. — Почему я встретил людей, что шли с Гренладнии, но их внешность позже не узнал их же связной?!
— Генрих, он… Чёрт… Слушай, Уильям, ты… Ты… Ты попал меж двух огней. Эти якобы-посыльные, что ты встретил — это его люди. У нас с этим испанским ублюдком была маленькая война, а я… Я ответственен за этих детей. Когда настала пора их перевозить от Эволюции к Золоту — он напал на колонну, разбил её, а потом начал отлавливать ребят и держать их на переправах какого-то мудака в Центральной Америке. Якобы-посыльные нужны были, чтобы окончательно испортить все исследования — яды вместо медикаментов, бомбы в электронике — это был настоящий отряд самоубийц, — Уильям всё ещё не верил.
— Руки! — прокричал Ви, нацелив на Илая.
— Спокойно, парень — у меня штаны от напряжения спадают, только и всего, — он поправил пояс и засунул руки в свою куртку. — Расслабься.
— Сам разберусь!
— В итоге… всё это я смог распутать благодаря тебе — когда увидел в отеле мальчишку, что ты привёл с собой. Я понял, что сигнал, что подавала колонна, был фальшивым, быстро разобрался в чём дело, допросил, кого нужно, атаковал переправы… Чёрт, да даже Генриха я смог заковать в цепи благодаря тебе! Остановись, прошу! Это всё… просто чёртова ошибка, Уильям! Нельзя давать его Гренландии — нельзя, потому что мы близки к настоящей вакцине, как никогда! Мы можем лишиться финансирования!
— Вакцине, что достанется Золоту?
— Да какая, блядь, разница?! — заорал Джек во всю силу. — Мир будет спасён! Наконец спасён! Разве тебе не нужна нормальная жизнь?!
Он взглянул на Айви — в глазах его читался настоящий страх. Страх быть преданным, оказаться настолько ненужным и неважным, что от него отказались бы прямо на финише всего пути. А с другой стороны… С другой стороны на расстоянии тысяч километров сидел брат Уильяма Хантера, чья жизнь, как понял тот самый Хантер, зависела только от его решения — поверит он или нет. И он точно знал ответ — тот словно отражался от крови, залившей его глаза:
— Не верю, — сквозь зубы сказал тот. — Не верю!
— Брат, прошу…
— Просишь?! Сколько лет ты Кардинал, Джек? Десять? Двадцать?