— Попробуем выжать из двигателей максимум. Как ты?
— Если с малым нарастанием, попробуем.
На новой Земле, помню, я носом приклеился к огромному аквариуму. Всякие твари, числом, не поддающимся учёту, страдали, нападали, выращивали потомство и отходили на покой. Свойства аквариума позволяли проследить полный цикл любой зверушки, достаточно сосредоточиться на ней. На несколько минут — вся жизнь, от малька до колючего скелета, который доедают специалисты по скелетам.
Космос — тот же аквариум, с той лишь разницей, что процессы растянуты в такой же пропорции, как разнятся размеры. Я уже подметил момент: когда выбран маршрут, глазам предстаёт пространство, сравнимое с притяжением глубины колодца. Тебя манит погрузиться до самого дна, а там ожидает подарок — планета, не нанесённая на карты. Жители не хотят, чтобы всякие нарушали их спокойствие и размеренный образ жизни: вы там у себя воюете без конца? И на здоровье!
Полковнику она точно не откроется, как бы ни старался. Все знают о наличии неуловимых планет, все хотели бы пошарить по тамошним сусекам или хотя бы побывать. Не каждому повезёт, возможно, везение зависит и от того, кто капитан.
Уверенность — вот что движет пилотом. «Б-2403» сделан настолько добротно, что никаких сомнений. Препятствий, можно сказать, для такого корабля не существует. И отсюда следует вывод: эта модель сотворена не под присмотром Главного ока.
Колодец набегал мелкими ориентирами, мы падали с нарастанием, и оно никак не сказывалось на изображении. Сама планета, куда мы держим путь, ещё не видна, приборы сами вносят поправки. Мы лишь пересекаем солнечные ветра, и скорость явно выше, чем летали до сих пор, я кожей чувствую, душа поёт. Ей такое по нраву, это её стихия — брать расстояния одним глотком.
Боковым зрением заметил, капитан пошевелился.
Теперь и я вижу крохотную точку. Она растёт на глазах, небольшие помехи мелькают облаками, картинка всё яснее.
— Сбрасывай скорость.
А так хотелось продолжить, так хотелось… Для простаков придуманы расстояния и скорости света. Для твоего фонарика — оно, может, и годится.
Хлопком разошлись стены колодца. Мы ворвались в ярко освещённое пространство, где грязь видна всякому.
Мой взгляд упал на безымянный палец. Под ногтём скопилось нечто, и где это я влез?
Вчера с ЛадоПером обслуживали системы шлюза. Первый пост на корабле, где скапливается грязь. Наверное, немного смазки загнал под ноготь, к ней и налипло.
Но мы с вами наблюдаем планету людей, уставших от треволнений вселенной. У каждого своя, а те миры, где топчутся стада разумных и не очень, давно их не интересуют.
Однако, местная охрана на чеку, подрулил кораблик. Есть некоторое сходство с «Б-2403», остаётся гадать: это ранняя модель или более поздняя.
Охрана нам не мешала, провела свои мероприятия, убедилась, что опасности не представляем. Может, и за своим приняла. Свободны от внимания, двигаемся дальше.
На саму планету садиться не пришлось. Тут, справа, организована стоянка.
— Посадишь сам, уверен? — Капитан уже замер рядом, высматривая помехи.
Он меня подзуживал, понятно. Конечно, сам. С краю два места заняты, за ними целый пятак для трёх кораблей.
— Осталось для двух, — мы никому не мешаем, — подал голос ТроноНав, второй пилот.
Получается, тоже мысли читает.
Я наблюдаю за капитаном. Он ничуть не волнуется за сохранность корабля. В этих местах угоны невозможны.
Спуск на планету в миниатюрных, открытых вагончиках, на четыре места. Розовые облака обволакивают голову, лезут в глаза. Пахнет маслом, его добывают здесь, очевидно, — очень редкое растение, мне однажды попадалось на базаре.
Против желания, руками стал натирать лицо, шею. Смотрю — наши занялись тем же, как приказали. Я обратил внимание на кожу рук. До старости мне ещё далековато, а она помолодела на глазах. И лёгкий голод, напоминавший, что пора чего-нибудь перекусить, сам собой растворился, упал в желудок и подавил восстание.
Капитан рядом, тоже вертит головой по сторонам.
— Ты здесь впервые?
— Даже не надеялся. Этот маршрут не многим открывают. — Он даже привстал, держась за поручень. Кого высматривал на стоянке, сам скажет.
Я жду, а он молчит.
— Ладно, так и быть, скажу. Ваши здесь, с Тобола. Тоже чем-то заслужили.
Вот как он разглядел в ряду одинаковых кораблей моих земляков? Номерами на борту, да, отличаются. Но как удержать в памяти, что именно эти корабли брали на борт добровольцев Тобола? Под две сотни кораблей, есть, о чём подумать. Но моё внимание всё же притягивала планета. Имени её, кажется, нам не откроют, просто покажут, каким бывает будущее у тех, кто завершил стадию человека по всем вариантам.
Боги?
Если такая мысль находит отклик внутри, почему бы и нет?
Уже как пилот, я брал привычные ориентиры: где условный Север, Восток и Запад. Южные ворота выглядели, как два каменных великана.
— Нас в них не пустят, рановато. — Капитан ловил подсказки из воздуха, не иначе. Да мы и не станет жаловаться, покажите то, до чего доросли.
Ещё один защитный портал, мы прошли его насквозь, как через сито из магнитных линий. Я случайно бросил взгляд на пальцы. Грязь под ногтем испарилась.
И вот под нами, как пропасть — двенадцать огромных тоннелей, стены из молний и вспышек, до каменных сооружений здешние не додумались. Или давно передумали.
И не стекло, а нечто среднее, между ним и водой. Причудливые изгибы и повороты, за каждым поворотом свой запах. Лёгкая морось ложится на лицо, отдельные приметы обретают явь. Или это зрение настраивается, до постукивания в висках. Глаза иногда слезятся, проморгаешься — и видишь чётче и яснее.
И мысли посещают забавные. Они тут всё выстроили под свои запросы. О, я стал понимать момент! Мы с капитаном смотрим на дворец, но видим его по-разному. Дворец ублажает его глаза одним видом, мои — другим. Мои углы по богам — тридцать шесть и двадцать один и две десятых, дворец подгоняет линии под моё восприятие.
У капитана свои боги.
А вдруг у нас одни и те же?
— Твоё имя настоящее — БероГор?
Капитан не ответил, лишь улыбнулся. И улыбка подсказала мне, что я не ошибся. То есть, разница в возрасте может достигать и двадцать четыре, и сорок восемь, и… Сколько же тебе лет, дружище?
Вагончики изящно заходили на посадку, заполняли пустующие ячейки стоянки. Если дальше пешком, то я согласен. Совсем отвыкнешь от ходьбы.
Хотел сказать, что было бы неплохо пообщаться с земляками, да эпизод вынудил прикусить язык. Только что, в ста шагах от стоянки, появился город. Вот не было его, секунду назад. Так и музеи, зрелищные места будут появляться… А, дошло: мы все запланировали посмотреть город, он и возник. Заказали бы пустыню — тут как тут была бы.
То есть, своими мыслями, мы создаём то, что будет окружать в ближайшие минуты и часы.
Рядом оказался РодоПрав. На планшете застыло изображение хищника — зубы и когти неестественно огромны.
А если подумать о таком?
Я оглянулся — и тотчас такой же померещился, у входа в магазинчик.
Я быстро разогнал картинку, — нет, только этого не хватало.
— Выключи планшет, посадишь батарею, — бросил я на ходу, присоединяясь к хвосту наших. Здесь, как бы ещё один фильтр для прибывших. Живые люди, в форме, строгие лица.
— Отключите планшет, — охранник обратился к РодоПраву. — Или оставьте у нас, на обратном пути заберёте.
Материализация хищника послужила мне предупреждением. Лучше прогуляться по магазинам и присмотреть что, — у меня одна беда: некому дарить. На Тобол посылку отправить, маменьке какое утешение, сёстрам.
— Капитан, — я пока не рискнул называть по имени, — а почтовое ведомство здесь есть? Или мы станем пионерами в этой области, удивим предложением создать структуру.
— А вот давай зайдём и посмотрим, что предлагают прилавки.
Битый час мы провели в лавке украшений. Продавцы опекали каждого покупателя… хотя денег никто не просил. Даже ценников нет на товарах.