— Соскучились? Понимаю. Теперь довожу до сведения. Обстановка вроде и не накаляется, но когда начинаются мелкие провокации, и «пьяный» наводчик открывает стрельбу, это сигнал. Специалисты считают, противник проверил на прочность модель, которая несла дежурство. Между нами, стратеги учли такую проверку, добровольцы рисковали сознательно, подставив борт. И реакция той стороны была просчитана. Что же мы получили в итоге? У кого-то сложилось мнение, что наш флот далёк от совершенства, с отдельными кораблями разговор короткий. А для боевых групп у них заготовлены другие мероприятия. И наша сила пока что в рассредоточении боевых единиц.
Капитан умышленно не давал раскладки, потянул резину.
— Так что с патрульным? Подробности известны? — ТроноНав блестяще помог вопросом главному лектору.
— Хорошо, что напомнил. В окрестностях инцидента, службы изъяли маячки, и вот что удалось установить. Залпом наводчика та сторона прикрыла перегрузку товара с одного борта на другой. Если нам повезёт, уж мы постараемся выяснить, что за груз.
— Можно, я озвучу версию? — ТроноНав отложил бесполезный планшет, у него на плечах есть свой, и получше. — Рабовладельцы. Поставщики доставили заказчику, и груз — обитатели старой Земли. По старым данным, с планеты за год исчезают около пяти миллионов человек, и власти их не ищут.
Капитан кивнул.
— Эту версию тоже рассматривают старцы. Перехватить в момент передачи — можно попробовать, но ничего не выиграем от того.
— Почему?
— Как только мы предъявим доказательства, та сторона снова сошлётся на «пьяного» наводчика. Повторы — это уже другая игра. Мы им развяжем руки, когда они поймут, что нам многое известно. И церемониться, соблюдать видимость приличия, бросят сразу.
Я проследил за реакцией ТроноНава. Лёгкий поворот головы означал: об этом я как-то не подумал.
— Получается так: если мы делаем вид, что не замечаем таких мелочей, они будут осторожничать и не лезть на рожон? — оружейник, и мы вместе с ним, усмотрели выигрышность такой позиции.
— Именно так. Поэтому, раз позиция понятна, выступаем на боевое дежурство. — Капитан обвёл своих студентов взглядом, в котором прозвучали новые нотки. ЛадоПер не удержался:
— Но мы же вычислим работорговцев и примерно накажем? Без предъявления Главному Оку.
— Постараемся. Почему мешок полковника и был переправлен изготовителю маячков. Чуток терпения, и данные соберутся для конкретного шага.
Вот теперь, кажется, картинка сложилась полностью, вопросы сняты. Несём боевое дежурство, никого не трогаем. Но поберегись, приятель, посчитаться момент не упустим.
Выход в точку координат сопровождался преследованием: чей-то корабль вёл себя нагловато, не откликался на запросы и, между делом, демонстрировал огневую мощь. Наблюдатели зафиксировали аннигиляцию шести глыб, от которых шутник мог легко уклониться, но такой цели не имел.
Капитан выглянул из рубки, кивнул. Стоило подойти, поставил личную задачу: если на табло появится команда «1-2-3», я должен сорвать пломбы с приводов управления орудиями. Оказал доверие почему-то мне, я поразмыслил, оглядел соседей. Кто доучивает или повторяет пройденный материал, кто разбирается в модели посудины по соседству, под управлением дерзкого капитана, но любимые дела отложили на время все. Будут свободные вечера — наверстаем.
С монитора я не спускал глаз, разве изредка поглядывал, кто показался из кают напротив. Пусть это и не очень хорошо, просто непривычно, что на борту разом завелось столько прекрасных дев.
В точке нас ждал «спасатель» — двухместный катер, с прицепом на десять человек. Капитаны переговорили, катер покинул пост. Чуть погодя, вокруг стали появляться корабли, общались между собой и с «наглецом», наши запросы игнорировали.
Балуха покинул рубку, устроился по соседству. В руках удерживал дюжину пультов, половину вручил мне:
— Будешь подавать по номерам.
Я перебрал их, установил последовательность. Если не ошибаюсь, именно с таких пультов активируются маячки.
— Разве из рубки их нельзя запускать?
Балуха подмигнул:
— У военных свои привычки. Направят радиолуч, на опережение, чтобы мы не придумали чего, а я и отсюда могу запустить. Луч-то узконаправленный.
Ладно, ждём, что эти придумают.
— Не могут выяснить, кто мы и откуда. Имя «Б-2403» сбивает с толку, они проверяют базу данных, откуда прошёл сбой. — Былуха удерживал пульт по горизонту, теперь и я разглядел око датчика. Прочтёт приказ с пульта, и мы оживим маячок. Одного я не понимал, что это нам даст.
— Я так понимаю, у тебя по маячкам возникают вопросы. — Связист вручил карточку производителя, она уместилась на ладони. Вчитываясь в строки, я улавливал, как внутри зреет ликование. А маячки-то с секретом! Пусть мы не первые обладатели этой модели, но что-то подсказывало: у этой группировки таких нет, и не скоро появятся.
— Их могли предупредить о том, что у нас на борту имеются новинки?
— Не успели бы. Думаю, так. Понимаешь, система порождает лежебок, кто к поручениям относится с ленцой. Упрекнут которого, он сошлётся на трудности, а придумывать их они горазды. Это же не пограничье, где, случается, стреляют.
Группировка собралась плотнее, в эфире ни звука. Бадуха пояснил:
— Всё слишком предсказуемо: решают, кто сбегает в разведку. Поскольку мы заняли пост у них на виду, с этой стороны вопросов не возникнет. А побывать на борту у нас — нужны убедительные причины. Специалисты по правам судовождения полезли в энциклопедии.
— То есть, они по любому кого-то подошлют?
— Видится мне такая картина. Ребятки затеяли какую-то операцию и очень рассчитывали, что сегодня катер будет на посту. Его приборы не настолько хороши, чтобы зафиксировать действия всей группы. Одни отвлекают внимание, другие занимаются делом. Тут пришли мы и спутали им карты.
Что-то похожее однажды рассказывал РодоПрав, похожий сюжет фильма со старой Земли.
— Участник группы, кому должен достаться больший кусок пирога, вынужден прибегнуть к крайним мерам, пока другие колеблются.
Балуха повёл пультом, сбросил команду датчику. На мониторе появился пульсирующий огонёк.
— Мы можем отправить хотя бы один — туда?
— Всё упирается в чувствительность их приборов. — Связист выложил в меню сразу две программы. Вторая обязывала маячок заглушить установку до получения первой. — Если обнаружат запуск маячка, то могут нанести удар из всех стволов: они, мол, напали первыми.
— И опробовать никак? Может, в обратную сторону запустить?
— И пусть идёт по дуге, — покосился на меня Балуха, набрал задачу для третьей строки. — И зайдём с тыла. До полного прилипания.
Небольшой риск всё же сохранялся, а раз он согласился, то уверен: вариант может получиться.
И плюнул вспышкой маячок, стал удаляться от точки на мониторе, где мы держали пост. Мы же ничего не нарушаем. Испытываем новое оборудование, раньше не было условий, скажем так. А развернуться рядом с пролетающей глыбой — для специалиста пустяк. Верхом на глыбе — к ним в тыл.
Оружейник примкнул к нам, догадавшись, что мы собрались не семечки лузгать. Он сверялся с данными планшета, бросал короткий взгляд на монитор, выводил свои расчёты в базу, а когда получил итог, сразу вывел его на экран.
Балуха развернулся к нему:
— Около часа. Если раньше ничего не случится, он приклеится. — Что-то прикинул в уме, добавил: — Но я могу подкинуть дровишек. Очень надеюсь, не сразу обнаружат.
— Не обнаружат, — с неожиданной уверенностью заявил ТроноНав. — Функция ослепления.
Балуха качнул головой, отрицая:
— Как только запитаем ослепление, они легко поймут, что мы задействовали.
— Это на известных моделях! У нас новая.
Связист наш втянул носом воздух, задержал дыхание…
— Рискнём!
Вместо одного, мы запустили два маячка. Второй сразу задействовал ослепление, и первый попал под его защиту. Какая простая идея, да вот как-то сразу не далась. На фоне световых опознавателей участников группы, наши разведчики тронулись практически незаметно. Пульты вывели их на линию подходящей глыбы, вместе с ней стали удаляться. Если кто и взял на заметку, то через минуту должен бы снять наблюдение.