От меня не дождётесь! Я дошёл спокойным шагом, ухватился покрепче за выступ на стене, потянул за ручку. Ещё раз приложил усилие, рывком дёрнул на себя.
Поток воздуха оказался неожиданно мощным, левую ногу легко втянуло в проём, но руками-то я уверенно упирался, в стену и в приоткрытую дверь. Её же сквозняком должно бы захлопнуть, да какая-то хитрость имелась. Чтобы меня втянуть, вот на что рассчитывают они!
Пошатав двери, туда-сюда, поймал момент, когда они готовы захлопнуться, упёрся покрепче, вытянул ногу и отпустил.
— Троих ты проглотила, а со мной не выйдет, — сказал я в закрытую дверь, отряхнул руки и развернулся к шлюпке. И вот тут дверь сама распахнулась, — я не смог зацепиться за край её, прочная конструкция под пальцами превращалась в бумагу…
Кувырок через голову, брезентовая преграда спружинила, меня подбросило трижды и спустило по жёлобу. После полного ощущения, будто я вывалился за борт, жёлоб доставил по адресу. Все трое сидели за столом, с чашками в руках.
— Присоединяйся, попей чайку. — Уймистер указал на четвёртую чашку.
Лада прятала лицо в своей чашке, робот невозмутимо держал чашку в руке, принимал участие.
Ладно, — я отряхнулся, привёл себя в порядок и подсел к столу. Они вяло продолжали свой разговор, начало которого я не застал.
— В северном крыле немного греются, подождём денёк. — Уймистер затевал разговор — полосатый соглашался. Чашку держал ровно, уровень напитка не шелохнулся ни разу.
Они ждут моей реакции.
Ждите! — Поднял чашку, как сидел за столом раньше, чем они явились. Пригубил. А это и не напиток! Камень, идеально сидящий в чашке. Желтоватый, на дне — заварка, точная копия. Но я ничему не удивляюсь. Вы не знаете меня, на что я способен. Я всё проглочу, надо — и с камнем, до дна!
Лада тоже новичок, но для неё сделали исключение. Ей сказали — помоги разыграть, и дала согласие. А могла бы поддержать, хоть взглядом. Даже не смотрит в мою сторону.
— Красавица, можно вас на несколько слов?
— Мы знакомы? — и настолько мастерски хлопнула ресницами, точно сестра БероГоры, с которой ни разу не встречался.
И хохот уже было не сдержать! Конечно, смех в моём исполнении оставлял желать, но зато они оторвались вволю, с чем вас всех и поздравляю.
Полосатый поднялся из-за стола, ушёл мне за спину. Коснулся спины.
— Вы хотели мне что-то сказать.
Новый взрыв хохота, а я всё ещё не мог войти в состав экипажа, пока реагировал по привычке. Мне легче уложить которого на лопатки, тугодуму ничего другого не остаётся.
Сигнал прозвучал — как предупреждение. Задачу командир поставил, автоматика сочла, что условия созрели. Тотчас обстановка изменилась на рабочую.
— Мы вышли на объект, которым давно интересовались. Не думал, что так скоро. — Уймистер встал из-за стола, мы вышли следом. В рубке, на мониторе красовался очень знакомый корабль. Потом картинка соскочила на приглаженную планету, размерами ниже средней. Командир кашлянул и тут же сунул мне руку, с поздравлениями. — Вы приняты в экипаж, теперь у каждого будет свой пост, что бы ни происходило, вы там.
Мой пост справа, у красной кнопки. На таких, обычно, висят пломбы. И обзор монитора отличный.
— Новый монитор, поздравляю, — отметился с поста, в спину командира.
Ладе достался пост напротив, у левой переборки. У неё в ногах установлен аквариум, с детищем Уймистера. Он доверил свою драгоценность БероГоре, вот что самое главное, не полосатому. Я бы это назвал вручением ордена, только выданным как бы авансом. На Тоболе такое называют — обязать доверием.
Однако, «Охотник» вышел на цель, поглядим, что и как, что за крепость Разма-Зея. Местная достопримечательность, вроде испытательного комплекса на выносливость. Без травм не обходится, смертельные случаи не редки. Уймистер обрисовал положение в нескольких словах и дал изображение на монитор.
— Кабы человек не вмешался, планета могла вырасти в самостоятельную единицу, да нашёлся Игрок, кто сам сильно зависим от игрищ. Разма-Зея получила второе имя — Игрушка. — Уймистер собирался продолжить, да полосатый вставил слово: «Игроман, так их охарактеризовали». — Мне без разницы, как называют пропащих. Жизнь потратить на выброс жизненных сил, ради призрачных побед, — скажи мне, дружок, разумно ли?
— Ему же правды не говорят? Выкачивают жизнь на веренице эмоций, из каждых ста секунд крадут сорок. И не каждый игроман замечает, что дни стали короткими. — Полосатый покинул рубку, как хозяйка, которая вспомнила, что на кухне что-то может подгореть или сбежать.
Интересный помощник, подумал я. Не соскучишься.
— Так вот, я немного пролистал историю «Б-2403», Уиль Штирль, если я не перепутал, доставил вам немного неприятностей, я просто запомнил имя. Свежие данные обновляются всякий день, так и всплыло имя. Решил уточнить — что ему понадобилось на Игрушке, и вот, представьте, он команду из двенадцати воинов отправляет на серьёзные испытания. Думается мне, подбор воинов не случаен.
— Они провинились на одной операции, — подсказал я. — Прозевали большие деньги, и у него появился повод посчитаться с ними. Хотя задолжал капитану и не спешит показать глаза.
Уймистер выслушал внимательно, на ходу решал, какие средства применить.
— Думаю, можем покопаться в базе данных. Есть такая здесь: кто заказчик, велика ли группа, какой уровень испытаний… Кстати, ты не отчитался, уже не говорю о похвалах усилиям моим.
— «Охотник» совершенно невидим.
— И сразу растерялись, небось: улетел, нас бросил?
— Как раз наоборот, мы так и поняли, идёт демонстрация возможностей.
Уймистер развернулся в кресле, адресовал вопрос ладе:
— А ты, красавица, не начала паниковать?
— Только первое мгновенье. Раз яр спокоен, то ничего не случилось.
Командир кивнул, развернулся к монитору.
— И сей час посмотрим, какой уровень испытаний для провинившихся приготовил ваш знакомый… — В отдельном окне потекли бланки заказов, Уймистер ввёл в строку поиска имя. Я невольно открыл рот: если такая система распространится во вселенной, так и про нас с женой может любой узнать всё, что пожелает?
— Эта система данных меня настораживает. Смысла не понимаю.
— Всё просто. Те, кто производят товар и продают, должны знать рынок и действовать на опережение. — Уймистер нашёл, что искал, мою тему отложил на время. — Смотри, ваш знакомый выбрал самое суровое испытание — побивание камнями.
— На смерть их приговорил, что ли?
— Из всех зрелищ, игры со смертельным исходом имеют высокие расценки. Как только объявлена такая Игра, сюда слетаются игроки особого свойства. На их языке, здесь делают ставки, кто из двенадцати и на какой минуте погибнет. Из призового фонда, собранного перед Игрой, ваш знакомый получает деньги. Их иногда называют бешеными, и я так понимаю, огромные.
— Так полковник их просто продал на убой?
— Знать, здорово ему насолили.
Я не сдержался:
— Надо запретить игру!
— Это почти невозможно. Деньги собраны, никто отступать не захочет.
— Парней надо спасти.
— Стоит ли? Наёмнику всё равно, где голову сложить.
— Мы, в какой-то степени, виноваты. Их выставили ротозеями, пока свои вопросы решали.
Уймистер развернулся ко мне.
— Ещё раз повторяю: наёмнику всё равно…
— Если они погибнут, мне до конца дней нести свою часть вины за их смерти.
Уймистер тотчас связался с капитаном: поговори с бывшим студентом, он немного путается в положении вещей.
— Возьми наушники. — Он протянул мне это неудобное, давящее на уши устройство.
Как мог, на скорую руку обрисовал положение. И капитан встал на мою сторону, я с радостью ответил тем же: «Возьми наушники!»
Выслушав доводы капитана, Уймистер заключил:
— И ты туда же? Я сей час перейду на крепкие слова, лучше не зли… Так, давай по порядку. — И командир, минуты три, слушал, не перебивая.
Завершился сеанс связи, командир снова повернулся к нам. Что творилось в голове хорошего изобретателя, я не мог с уверенностью сказать. Лада уже побаивалась, во что выльется наш разговор. У её ног зашевелилось светосущество, которому я придумал прозвище ещё там.