Как только ей хватило выдержки не завизжать, Пэнси сама не знала, но то, что её перекосила, ощутила ясно.
Перед ней стоял вампир - очень уродливый, пугающий вампир. Несмотря на дезиллюминационные чары, он смотрел точно ей в глаза, словно и не было никакой преграды чар между ними.Осознав, что скрываться бесполезно, Паркинсон сделала шаг назад и вскинула руку с палочкой. Вампир сощурил свои поросячьи, невзрачные глазки. Провоцировать его не хотелось, он наверняка был быстрее её, а элемент неожиданности ей уже не светил, поэтому женщина решила поставить на то, чему её учили с детства - заговариванию зубов.
- Глядя на вас, начинаю понимать, что ничто человеческое Магии не чуждо. У неё отличное чувство юмора. - чары развеялись, стоило ей открыть рот, и теперь она предстала перед монстром воплоти, с палочкой наголо. Формула Ступефая уже крутилась у неё в мозгу, даже слов не надо, - лишь мысль оформить.
Существо поморщилось, от чего его морщинистое лицо стало похоже на чернослив. Женщина перед ним вызывала у него отвращение и брезгливость, так, словно одно лишь её пребывание в непосредственной близости от него было шагом назад в его эволюционном развитии. Короткий вздох:
- Назад. Коридор налево. - всё же снизошёл до разговора вампир, и в следующее мгновение растворился во тьме, оставив ведьму в дичайшем недоумении.
Поизображав ещё немного памятник самой себе, Пэнси наконец вышла из оцепенения и пошевелилась. Произошедшее её немного… пугало. И сбивало с толку. Этот уродец только что помог ей? Или пытался заманить в ловушку? Хотя, предположение с ловушкой кажется несостоятельным - он мог и прямо здесь на неё напасть. Может, он просто сумасшедший? Было бы неплохо, но, к сожалению, такие сказочные совпадения и бывают только в сказках. Тем не менее, обдумав всё еще раз, Паркинсон пришла к выводу, что: первое - возможно, вампир следил за ней от самого танцевального зала, и второе - дурить её у того не было нужды. Неприятно было это признавать, но она ощутила… насколько уступала ему в силе…
Отогнав от себя волнительные мысли, колдунья пошла обратно, и, дойдя до угла, повернула налево. Прошла пустую зеркальную (как иронично) галерею и очутилась в ещё одном, совершенно пустом коридоре. Здесь не было ничего, даже картин на стенах. Коридор утопал в пустоте, темноте и тишине. Её сильно напрягало то, насколько уязвимой она была в темноте. Положение немного спасала вышедшая из-за облака луна, но ей всё равно очень не хватало света. Женщина передвигалась поближе к стене, так было немного спокойнее. Громко стучащие туфли Пэнси предварительно превратила в бесшумные балетки.
Каждый посторонний шорох, тихий треск, пролетающая за окном птица или колыхающаяся на ветру ветка дерева заставляли Паркинсон вздрогнуть, замереть и навострить уши, сканируя помещение на наличие посторонних. Но всё было спокойно. До тех пор, пока… откуда впереди ей не померещился голос. Он был едва слышен и разобрать слова не представлялось возможным. Пэнси, прижавшись к стене, затаила дыхание и стукнула себя палочкой, в который раз за час накладывая на себя хамелеоновы чары.
Она кралась вперёд - к не плотно закрытой двери. Прикусив губу, женщина не дыша заглянула в щёлку. Увиденное в полумраке комнаты заставило её волосы встать дыбом от ужаса, а от брошенных вампиром слов кожа покрылась мурашками, но уже не от страха, а от вспыхнувшей в груди безумным пожаром ярости. Резко шагнув назад, горя праведным гневом, Паркинсон вскинула палочку:
- Бам… - одними губами произнесла ведьма. За дверью всё стихло - заметили, - бар… - дверь распахнулась, являя перед ней источник всех бед её друга, - ДА!
Вся злость, ярость, гнев, охватившие её, переплетались, сгущались, пульсировали, направляя все силы ведьмы в кончик палочки. И стоило лишь заклинанию сорваться с её губ - оглушительный, сотрясший весь этаж взрыв поразил герцога прямо в лицо. Голову и верхнюю половину тела разорвало в клочья, нижнюю отправило в полёт через всю комнату до противоположной стены, помимо вампира, ударом разворотило дверной проём, часть стены и потолка. Сама Пэнси тоже на ногах не устояла, плюхнувшись на пол на задницу, но тут же подорвалась и бросилась к содрогающемуся на полу Малфою.
- Драко! Мерлин, Драко…! - она попыталась приподнять его, но когда увидела, как перекосило челюсть, тут же остановилась и направила на него палочку, - только бы сработало… только бы сработало… - истерично лепетала она, стараясь сосредоточится. Работать в стрессовой ситуации - явно не её конёк, - Эпискей! - от жуткого хруста, с которым челюсть встала на место, Пэнси взвизгнула, закрыв лицо руками от ужаса. Упражняться на кроликах и другой мелкой живности совсем не то же, что пытаться исцелить лучшего друга. - Мерлин спаси… Драко, прости меня…
Тем временем, пока Паркинсон пыталась сориентироваться, что ей лучше сделать, ошмётки мёртвой плоти, разбросанные по комнате начали иссыхаться и рассыпаться, а половина туловища, валяющаяся у дальней стены - пошевелилась. Кости, точно под заклятьем роста начали с феноменальной скоростью нарастать, органы регенерировать, покрываться мышцами, пронизываться сосудами и нервами…
Направив палочку в окно, Пэнси, вышибив стёкла, выпустила в небо пучок зелёных и красных искр, озаривших поместье своими пёстрыми огнями. Лишь краем глаза, в отблеске света ей померещилось какое-то неясное движение. С лица ведьмы стекли все краски. Там, у стены, будучи ещё минуту назад разорванным куском человеческой плоти, сейчас вампир имел вполне себе человеческий вид! Уже обрастал кожей и поднимался на ноги!! Крик ужаса застыл у женщины в горле, когда глазные яблоки, пока ещё не обзавёвшиеся веками, покосились на неё, а мышцы напряглись, разжав зубастые челюсти:
- Человеческая… дрянь… - прорычало тело, расправляя плечи.
Парализованная увиденным, Паркинсон упустила свой единственный шанс защититься. Чудовище со звериным рывком преодолело расстояние, прыгнув через всю комнату, и уже занесло когтистую руку, чтобы вырвать трепещущееся горячее сердце из её груди….
С оглушительным грохотом, словно это взрывопотам только что с разбегу прыгнул в окно второго этажа, остатки окон и часть внешней стены разлетелись вдребезги, впуская неистово летящие во все стороны ветви ожившего, обезумевшего бука! Взвизгнув, Пэнси повалилась на Драко, прикрывая себя и его щитом. Кхалил же, не ожидавший такого виртуозного нападения, но не имеющий ни малейшего желания уступать какому-то пню, без труда увернулся от первых двух атак. Третью же атаку он отразил, поймав нападавшую ветвь рукой, просто вырвал и… встретился лицом к лицу с такой же разъярённой и кровожадной мексиканкой, целящейся в него палочкой:
- Конфринго! Экспульсо! Вердимилиус! Конбуретис! - орала Доротея, осыпая вампира самими травматичными чарами, имевшимися в её арсенале. Да только тому они были как слону дробина. Взрывные чары ещё хоть как-то ранили практически моментально восстанавливающееся тело, а на огонь тому и вовсе было плевать, лицо рукой прикрыл, да встал поустойчивее. Хлёсткие удары ветвей дерева не сдвигали его с места ни на миллиметр, обламываясь о его тело, словно о камень.
Приподняв голову, Пэнси испуганно взглянула на подругу. Её запас чар стремительно иссякал, растение почти лишилось всех своих ветвей, и как скоро их убьют - вопрос лишь пары минут….
- С…т…
Паркинсон вздрогнула.
-…тол… - полуживой Драко смотрел на неё невидящим взглядом. Его челюсть едва шевелилась, но ведьме удалось его услышать.
- Дора! Венгардиум Левиосса! - воскликнула она, взывая к подруги и махнула палочкой в сторону врага. Огромный дубовый стол позади них заскрипел, затрещал, грузно приподнялся над полом, от чего предметы на нём посыпались на головы нашим несчастным героем, и ринулся на не ожидавшего такой подставы Кхалила со скоростью быка, увидавшего красную тряпку.