Краска сопротивляется. Если действовать грубо, пострадает дерево, вот и продвигаюсь по миллиметру, еле дыша, освобождаю дверь. В глаз летит осколок, и проморгавшись, разогнав слёзы, я снова вижу родителей. Как они постарели!
- Миша не звонил? - сипит отец. Он заклеивает рамы.
Мама, седая, ссутулившаяся, подает ему мокрые липкие ленты ткани.
- Оля?
- А? - вздрагивает она. - Что? Повтори.
- Миша, говорю, не звонил?
- Нет, не звонил. Ты же знаешь, он нас и слышать не хочет.
Отец хмурится и лезет на подоконник. Мама, охая, придерживает его за коленки.
Их поведение не менее удивительно, чем стремительное старение. Ещё пару дней назад я видел их ссору, а сейчас они вполне мирно существуют рядом. Помогают друг другу.
- Лёш, может, он на годовщину приедет? Все-таки дата какая... Наши придут... - Худая рука тянется за очередным куском ткани.
- Может и приедет... А может - нет.
- Ну и ничего страшного... Мы и так посидим. Сами. Нам и вдвоём хорошо, - уговаривает она то ли его, то ли себя.
Меня обжигает стыдом. Я так и не приехал - соврал что-то о занятости, отправил грошовый подарок.
- Хорошо, - эхом откликается отец.
- А помнишь первый год? - мама хихикает, на миг превратившись в юную школьницу. - Ты мне со стипендии конфет купил и платок.
- Помню, - отрывается от работы отец. - Я тогда их еле нашёл. Ты же любишь сладкое...
Они смеются. Вот такими бы их запомнить! Я отвлекаюсь и шпатель скользит по двери, снимая вместе с краской и стружку. Родители тают. Они больше не придут, знаю я твердо. После праздника они прожили совсем недолго, ушли вдвоём, несчастный случай.
Работа закончена. Дом тихо сияет от радости, горделиво выставляет напоказ чистый янтарь дерева и белизну стен. Мне не хочется прощаться с ним, но надо уезжать, а ему незачем стоять пустым. Я уже и покупателей выбрал - молодую пару с двумя детьми, изрядно снизив цену для них.
Всю обратную дорогу назад мысли не дают покоя. А что, если... почему... зачем... Они смогли простить. Простили боль и обиды, забыли или же помнили, но не придавали им значения. Так почему же я до сих пор тащу этот бессмысленный груз? Их жизнь и история началась до меня, так что не мне судить. У меня своя история, которая ждёт за тяжёлой дверью.