— О, Брок дома, — глупо сказал Джек. — Баки? Баки, ты в порядке?
— Он только наш, — прошептал Баки, подняв на Джека сияющие глаза. — Он никем не пахнет, вообще никем, понимаешь?
Джек тут же подумал обо всех годах, когда Брок вот так приползал после гона, пахнущий чужими волчицами, не принадлежащий Баки, чужой… Кажется, Джек понял, почему Баки отказывался идти с Броком в храм. Вот поэтому. Потому что невыносимо же, когда тот, в ком смысл твоей жизни, раз разом уходит и возвращается, и ты знаешь, что он снова был не с тобой и снова будет…
Неловко поднявшись, Баки скинул с себя одежду, не заморачиваясь с аккуратностью, и ввинтился под бок к супругу, обнял его, оплёл руками, заурчал, замурлыкал на все лады, по-своему рассказывая, как сильно скучал, волновался и не находил себе места.
Брок проснулся почти моментально, прижал Баки к себе, отвечая на ласку.
— Прости меня…
— Не надо, — мотнул головой кот. — Я понимаю.
— И за это прости.
Джек хотел было уйти — так интимно, только для двоих, было то, что происходило между ними. А потом разделся и лег рядом с Броком. Потому что у него было на это право. Потому что тут было его место. Потому что, если бы Богиня не благословила их троих, Брок бы снова пришёл, пахнущий чужими самками, и Баки снова было бы плохо и тоскливо.
Развернувшись, Брок лёг так, чтобы оба супруга оказались у него на груди, обнял, прижал крепко-крепко и почти моментально вырубился. Баки лежал у него на плече, гладил пальцами живой руки по груди, зарываясь в чёрные волоски, втягивал носом запах мужа и улыбался.
Джек поймал пальцы Баки, сжал их. Он был рад за Баки, а ещё его самого отпускало напряжение, копившееся с тех пор, как Брок ушел бегать под луной.
Проваливаясь в сон, Джек успел подумать, что теперь-то они с Броком точно уговорят Баки перекинуться и показаться во всей красе.
========== 10. ==========
Мэй ворвалась в кабинет Джека, не постучавшись, закрыла дверь и прижалась к ней спиной в тщетной попытке отдышаться, замахала руками.
— Джек, там такое! Ты не поверишь! — выдохнула она, для выразительности сложив ладони на груди. — Там… послы людские приехали! И к Броку сразу!
Джек отложил перо, посыпал бумагу песком.
— А из какой страны, не знаешь? С нами ведь только Гильбоа и граничит.
— Там бабочка на оранжевом стяге! — Мэй пальцем в воздухе схематично показала распахнутые крылья. — И посол такой неприятный, лысый, как коленка, а глазками всё зыркает.
— Гильбоа, — кивнул Джек. — Интересно. Брок как, сильно злится?
Он достал шкатулку с кольцами и начал перебирать украшения. За прошедшие три года Брок увешал Джека драгоценностями, как майское дерево лентами. Одних эльфийских колец с камнями у Джека была целая шкатулка. А еще браслеты, украшенные цепочки, даже пара диадем.
Джек надел несколько колец, парные браслеты, причесался и надвинул на лоб диадему. Он собирался выйти к послу из Гильбоа во всей красе. Ранняя весна — можно и в меха принарядиться.
А Брок едва сдерживался, чтобы не вцепиться зубами в глотку лысого посла, не нравился он ему, хотя не сказал и пары слов.
— Барон Ситвелл, — лысый поклонился, подобострастно глядя в глаза вождя волков. — К вашим услугам. Я прибыл на ваши земли как посол Его величества короля Гильбоа Сайласа Бенджамина.
— И что надо старому интригану? — Брок сцепил пальцы в замок.
— Ваше Величество, — Ситвелл так и шарил взглядом по всей поляне, где волчий король принимал посла, — мой король умоляет, чтобы вы отозвали своего некроманта! Он униженно просит прощения за то, что навязал вам своего сына! Король Сайлас готов… — Ситвелл сглотнул так, что в горле у него отчетливо щёлкнуло, — забрать принца, если он неугоден вам. Только остановите чуму!
— Чума? — с любопытством спросил вышедший на поляну Джек. Присел на подлокотник тяжёлого грубого кресла, в котором устроился Брок, повертел кольцо с изумрудом на указательном пальце.
Брок, нисколько не скрываясь, обласкал супруга взглядом, приобнял со спины, наслаждаясь одним его присутствием, и, обернувшись к послу, ощерился, обнажая увеличивающиеся клыки.
— Что возомнил о себе ваш королёк? — в горле клокотал злой рык. — Вы приходите в мой дом! Оскорбляете моего супруга одним своим присутствием! И ещё смеете предлагать такое!
Стоящие по кругу поляны оборотни заволновались, скаля клыки и отступая вглубь леса, готовые по первому же приказу вожака обернуться волками и растерзать жалких людишек.
— Нам нет дела до ваших земель! Убирайтесь прочь, пока мой колдун не прознал о вашем визите!
Джек, зло улыбаясь, погладил Брока по предплечью.
— Чума начинается от грязи, — сообщил он перепуганному послу. — Её разносят крысы. Но если вы разозлите моих супругов, в Гильбоа начнется что-то и похуже чумы.
— Но… Ваше Высочество… — мямлил посол, во все глаза глядя на Джека. — Ваша мать уже умерла. Ваш племянник при смерти.
Джек пожал плечами.
— Он умрет прежде, чем ты вернёшься. Чума неизлечима. Брок, прикажи, чтобы все следы пребывания этого посольства были сожжены. Я не хочу заразиться от этих людей.
Брок поднялся, пересадив Джека в своё кресло.
— Вы принесли в мой дом славные вести, барон, — недобро усмехнулся Брок. — Богине надоело терпеть творящееся руками смертных, и наказание не заставило себя ждать. Чума не страшна моему народу, мы чтим Богиню и её супруга. Я отпущу вас, но не ваших людей. Кто-то должен донести до короля Сайласа нашу волю. — Расправив плечи, Брок оглядел присутствующих. — Мы не придём на помощь, и ни один человек не переступит границы наших земель в поисках убежища! Отведите их к Баки! — повелел он, оборачиваясь к послу спиной.
— Да, а барона пусть вымоют, — добавил Джек. — Он смердит.
Брок дёрнул подбородком, велев выполнять. Оборотни всего клана, а не только стаи самого Брока, слушались Джека так же беспрекословно, как и самого вожака. Иной раз старались попасть на аудиенцию именно к человеческому супругу, зная, что тот не станет рубить сплеча, а сначала выслушает и попытается разобраться, прежде чем отправится к Броку. Многие оборотни так сохранили не только свои стаи, но и собственные жизни. Но все как один знали — лгать Джеку Бенджамину чревато ещё большими проблемами.
Джек проследил, как Ситвелла тащат в общественную купальню, раздевая на ходу. Барон подвывал, но пытался отбиваться. С него содрали мокрые штаны с жёлтым пятном. Джек поморщился.
— А что ты сделаешь с остальным посольством? — спросил Джек, когда они с Броком остались наедине. — Знаешь, чума — это по-настоящему плохо. От неё города вымирают. — Он подумал и добавил: — Но мы всё равно ничем не можем помочь. От неё не помогут ни магия, ни зелья. Хотя нет, я знаю, чем мы бы помогли, — Джек усмехнулся. — Баки может приказать мертвецам сжечь или закопать друг друга. Другой помощи тут быть не может.
— Посольство я бы перебил и сжёг от греха подальше, но губить невинных не стану. — Брок сел, усаживая Джека к себе на колени, погладил по спине. — Нам-то чума не страшна, а вот ты… Тебя мы потерять не можем. Посольство Баки проверит на чуму. Здоровых вывезут и отпустят на границе, все вещи, к которым прикасались даже здоровые, сожгут. Мне жаль твою семью, малыш.
Джек вздохнул.
— Они за три года не поинтересовались ни разу, жив ли я. А как припёрло, так сразу попытались снова сделать из меня разменную монету. Мать жалко, конечно. А племянника я ни разу не видел даже. Знаешь, о чём я думаю? Если королевская семья вымрет от чумы, мы же сможем совершенно законно вернуть нам все земли Гильбоа — я наследую, понимаешь? Выселим людей в резервации, заставим сажать леса и всё такое… После чумы их немного останется.
— А ты жесток, любовь моя, но справедлив! — усмехнулся Брок. — Никто не заступился за маленького принца. Принц вырос, обзавёлся верной стаей чудовищ и решил вернуть себе свой дом.