— Ты только держись крепче, — весело свистнул тот и показал Броку язык, срываясь с места в галоп.
Они мчались далеко впереди отряда, Баки почти полностью пригибался в конской шее, ощущая в крови разудалое веселье и тепло прижавшегося со спины Джека. Баки вопил, свистел, подгоняя подотставший отряд, хохотал в голос, чувствуя, как волосы на затылке становятся дыбом, ощущая сладостный миг погони, только теперь они вдвоём были желанной добычей, а не хищниками.
Джек изо всех сил держался за пояс Баки, прижимаясь лицом к его широкой спине. Его плащ трепало набегающими потоками воздуха, удары копыт о землю отдавались во всем теле. Он чувствовал вскипающую в жилах кровь и яркую, непривычную радость.
Совсем рядом раздался волчий вой, подхваченный десятком глоток. Баки пришпорил коня, резко забирая правее. Ветер свистел в ушах, пел волчьими голосами на разный манер, вторя многоголосым эхом, отражающимся от массивных стволов столетних дубов.
Слева мелькнула чёрная тень и тут же пропала в густом подлеске, вой раздался уже впереди.
— Э, нет, — захохотал Баки, подстёгивая коня. — Я не дам тебе победить!
Джек тоже рассмеялся, захваченный радостью Баки. Его не пугали окружающие их оборотни. Он верил в выносливость коня. Это было как охота, только наоборот.
— Давай! — крикнул он.
Вой сместился левее. Брок загонял их, шёл по следу, то выныривая прямо под копыта взмыленной лошади, то снова скрываясь в зарослях. Остальные оборотни поотстали, предоставляя вожаку и его супругам резвиться в своё удовольствие.
Стоило коню Баки выскочить на залитую солнечным светом круглую поляну, как Брок, уже в человеческой обличье, вырос впереди, бросился наперерез, выхватывая у Баки повод, повисая на лошадиной шее.
— Сумасшедший! — сквозь смех закричал Баки, спрыгивая с седла, подлетая к супругу, целуя зло, жадно, прикусывая губы почти до крови.
Джек с конской спины смотрел, как они целуются, как льнут друг к другу — грубовато, по-звериному. И отчаянно завидовал их близости. Тому, как они совпадают. Как понимают друг друга.
Баки гладил Брока по голым плечам, целовал, оставляя на коже наливающиеся красным метки. Он уже не помнил, что за ними наблюдают, что Джек здесь. Ему хотелось касаться Брока, ласкать, вылизывая солёную, пряную от пота кожу, втягивая носом запах волка, леса и самого Брока.
Баки стёк на траву, встал перед Броком на колени, обхватив губами твёрдый член супруга, заглотив сразу на полную, пропуская в глотку. Брок зарычал, подаваясь бёдрами вперёд, вбиваясь в жаркую тесноту, вплёл пальцы в растрёпанные пряди, притягивая голову Баки ближе.
Джек смущённо отвернулся, когда они начали, но не выдержал, слушая страстные звуки соития. Он не решился спешиться, приблизиться к ним, боялся помешать. Но смотрел во все глаза, как Брок вколачивает член в рот Баки, как растягиваются вокруг этого члена красные, мокрые губы Баки.
Сам не заметив, когда, Джек расстегнул штаны и принялся дрочить, глядя на своих мужей. Они же его— значит, хоть так ему можно.
Брок поднял глаза на Джека, встретился с ним взглядом, облизал губы, рвано выдохнул, оттянув голову Баки за волосы назад, заставляя выпустить его член, нагнулся, быстро лизнув ставшие совершенно неприличными алые губы Баки, и в несколько шагов приблизился ко второму супругу, коснулся ладонью бедра, ласково погладил, сжал колено.
— Можно? — хрипло спросил он.
— Да! — выдохнул Джек. — Пожалуйста!
Гортанно застонав, Брок широко лизнул член Джека от поджавшихся яиц до самой головки, обхватил её губами, нежно посасывая, зарокотал горлом, почувствовав ладони Баки на своих бёдрах.
Джек застонал, закусывая ребро ладони, чувствуя горячие руки Брока, его обжигающий рот, вибрацию глотки… Джек вздрагивал, приподнимая бёдра.
Баки растягивал Брока быстро, нисколько не щадя, сразу же вбивая три пальца, обильно политые маслом, которое всегда таскал с собой для таких вот случаев, надавил левой ладонью чуть выше поясницы, заставляя прогнуться, подставиться как следует. Брок оглянулся, с пошлым хлюпающим звуком выпустив член изо рта, потянулся к губам Баки, делясь вкусом Джека.
Джек жалобно простонал, когда его член объяла лесная прохлада. Потянулся к чёрным волосам Брока, вплёл в них пальцы, прося вернуться. Голодно облизав взглядом Джека, Брок рыкнул, но подчинился, вновь обхватывая член супруга губами, прижимая языком головку к нёбу, обеими руками изо всех сил уцепившись за седло с двух сторон от Джека.
Вынув пальцы из задницы мужа, Баки заменил их хорошо смазанным членом, войдя одним долгим слитным движением, не останавливаясь, тут же вышел полностью, похлопав головкой по жадной, не успевшей закрыться дырке.
— Давай, мой хороший, ты же хочешь меня, — зашептал Броку на ухо, заставляя того просительно скулить, выть, продолжая отсасывать. — Какой сладкий, тугой. — Баки снова двинул бёдрами, заполняя Брока. — Ебал бы, не вынимая. Сколько трахаемся, а всё равно как впервые. Богиня, да… сделай так ещё раз, сожми меня!
Джек с высоты конской спины смотрел, как Брок сосёт и подставляется, как Баки умело и жадно трахает его, как губы Брока обхватывают его собственный член. Это захватывало, ещё никогда Джеку не было так хорошо. У него было право делать со своими мужьями что угодно, и это возбуждало неимоверно.
Жалобно всхлипнув, подавшись назад и в то же время сжав губами член супруга, Брок вскинул на Джека горящие желанием глаза, задрожал всем телом, заметался, будто в лихорадке, чувствуя, как языку в глотке не хватает места, как он увеличивается, изменяясь, как обхватывает ствол, по-звериному широко и жадно лижет чувствительную головку, втянул носом запах желания, плавясь в нём, почти захлёбываясь.
Джек закричал, кончая. Он содрогался, изливаясь в жадную глотку своего мужа, вцепляясь в его волосы. Проглотив всё до капли, Брок начисто вылизал Джека, благодарно коснулся губами внутренней стороны бедра рядом с мошонкой, откинулся назад, прижался к Баки, жадно насаживаясь на его член, трахая себя самого.
Коротко рыкнув, Баки вцепился зубами в шею Брока, сжал пальцами левой руки его сосок, перекатывая твёрдую возбуждённую горошинку. Брок заорал, завыл, кончая, так себя ни разу и не коснувшись, выстреливая спермой, пачкая голую ступню Джека, а за ним сорвался за грань и сам Баки, вбиваясь особенно сильно.
Джек соскользнул с коня и сел на траву у ног Брока, обхватил его одной рукой, а второй дотянулся до Баки.
Он хотел что-то сказать, но у него просто не было слов.
Тяжело, загнанно дыша, Брок ласково погладил Джека по голове, как поступал только с Баки. Что-то в его душе сдвинулось, открывая для человеческого мальчишки дорогу в самое сердце, запечатлевая его образ где-то в подкорке, среди своих, ставя в один ряд с Баки.
— Ты наш, — прошептал он. — А мы твои, полностью и навсегда твои.
— Для нас, — подхватил Баки, оседая рядом с Джеком, — нет никого важнее и ценнее тебя.
Джек вцепился в них, спрятал пылающее лицо у Брока на груди, чувствуя, как печёт глаза, как ресницы становятся мокрыми.
Подняв принца на руки, они в четыре руки поправили на нём одежду, вновь усадили в седло. В отдалении слышались залихватский свист приближающегося отряда оборотней, топот копыт да конское ржание. Подсадив Баки, Брок хлопнул его коня по крупу.
— До привала скакать ещё три лиги, присмотри там за всем, — велел он, направившись в сторону леса. — А я пока поохочусь.
И скрылся в зарослях.
Джек вцепился в Баки, уткнувшись лицом ему в лопатки. Он вдыхал запах Баки и думал о том, что с ними хорошо. И больше не надо прятаться и стыдиться, бояться быть застуканным, бояться, что отец узнает.
Думал, что Богиня благословила их, а значит, что бы там ни говорил отец, она не против того, чтобы мужчины любили мужчин. Отец ошибался.
Или лгал намеренно. Джек начал понимать, что отец, которому он верил и перед которым преклонялся всю жизнь, оказывается, во многом был неправ. В чём-то лгал, в чём-то заблуждался.