Некоторые эксперты видят связь между безработицей среди молодежи и той вспышкой насилия, которая произошла в мае 1985 г. на бельгийском стадионе во время финального матча между командами Ливерпула и Турина. Французский социолог Кристиан Бромбергер связывает этот инцидент с «социальным кризисом», вызванным высоким уровнем безработицы в Ливерпуле, где единственным растущим бизнесом является торговля героином и где только 5 % юношей и девушек в возрасте до 25 лет имеют работу 26.
Такого рода цифры не оставляют никаких сомнений в том, что доведенные до отчаяния молодые люди вряд ли отказались бы от рабочего места (если бы оно было им предложено) в угоду собственным «капризам».
Анализируя причины массовой и хронической безработицы среди молодежи, все большее число западных ученых приходит к выводу, что истинные корни этого «бедствия» следует искать в первую очередь не в социально-психологическом портрете современных молодых людей, а в той объективной ситуации, в которой они оказались на капиталистическом рынке труда в 70—80-е годы.
Появление на рубеже 60-х и 70-х годов проблемы молодежной безработицы в мире капитала поначалу было воспринято теоретиками и государственными деятелями как временный феномен, связанный с «бумом рождаемости» первых послевоенных лет. Считалось, что хотя рынок труда и оказался неподготовленным к такому массовому притоку новой рабочей силы, однако ускоренный рост капиталистической экономики позволит постепенно создать условия для ее занятости.
Однако этого не произошло. Напротив, тенденция к увеличению безработицы среди молодежи оказалась устойчивой и долговременной, несмотря на то что «бум рождаемости» миновал, а появление молодых людей на рынке труда стало более поздним в результате продления сроков обучения в школе. Тяжелое положение молодежи, несомненно, объяснялось действием всего комплекса факторов, приведших к глубокому кризису в сфере занятости, к небывалому росту резервной армии труда в мире капитала. Однако не меньшую роль здесь сыграли и такие специфические причины, как характер общеобразовательной и профессиональной подготовки молодежи и отношение частного капитала к молодой рабочей силе.
На взаимосвязь между молодежной безработицей и недостатками системы образования указывает в первую очередь такой беспрецедентный для предшествовавших послевоенных десятилетий в развитии капитализма феномен, как отсутствие возможностей трудоустройства для все большего числа молодых людей с университетскими дипломами. В 1984 г. в ФРГ, например, четверо из пяти выпускников педагогических институтов и факультетов были не в состоянии найти работу. В Неаполе ошеломляющее число безработных врачей в 1985 г. вынудило местное медицинское общество отпечатать плакаты, предупреждающие: «Диплом медика стал паспортом безработного». Подобная участь постигла значительную часть тех 95 тыс. молодых людей, которые окончили колледж в США весной 1983 г.27 По оценкам «Ю. С. ньюс энд уорлд рипорт» (от 23 января 1984 г.) почти треть из них покинула студенческие городки, не имея работы, а десятки тысяч все еще ищут работу или коротают время на не соответствующих их образованию и неперспективных должностях. По мнению американского журналиста Ллойда Каррисона, увеличение числа желающих устроиться на курсы профессиональной подготовки вызвано тем, что молодежь во все большей степени осознает, что университетский диплом, потеряв свой былой блеск, уже не является гарантией от безработицы 28. Однако и в сфере профессионально-технического обучения ситуация выглядит не менее сложной.
В условиях научно-технической революции, когда качество рабочей силы выдвигается в число первостепенных факторов интенсивного типа развития капиталистической экономики, монополии вынуждены тратить значительные средства на подготовку и переподготовку кадров с отрывом и без отрыва от производства. Неудивительно, что за послевоенный период объективные потребности монополистического хозяйства способствовали возникновению в капиталистических странах разветвленной сети частных курсов и учебных центров по самому широкому профилю, увеличению числа учащихся в них.
Вместе с тем в системе профессионально-технического обучения, организуемой частными корпорациями, молодежь занимает особое место. Если на подготовку и переподготовку взрослых высококвалифицированных специалистов, техников, инженеров, имеющих опыт работы и более высокий базовый уровень общего и специального образования, монополии готовы выделять средства в соответствии с нуждами производства, то с молодежью дело обстоит иначе.
Отношение предпринимателей к молодым работникам как к потенциально более «сговорчивым» и обычно менее защищенным со стороны профсоюзов дает им основание рассматривать молодежь как возможный источник дешевой рабочей силы. Поэтому владельцы предприятий неохотно идут на финансирование профтехобучения молодых кадров, всячески стараясь переложить это «бремя» на государство.
На рубеже 70-х и 80-х годов ни одно правительство в капиталистических странах, будь оно социал-реформистского толка или же откровенно правоконсервативного, не смогло остаться в стороне от решения проблем молодежной безработицы. Призванное обеспечивать стабильность господствующей системы, буржуазное государство, как выразитель и защитник интересов крупного капитала, берет на себя функции по смягчению наиболее острых социально-экономических проблем, способных привести к серьезным классовым конфликтам, поставив под угрозу само его существование. Одной из основных таких проблем сегодня, бесспорно, стала растущая армия безработной молодежи. Этим объясняются масштабы государственных программ по обеспечению занятости и профтехподготовки молодых людей в капиталистическом мире.
Как те, так и другие программы впервые возникли в разгар мирового циклического кризиса 1974–1975 гг. и рассматривались властями в качестве экстренных краткосрочных мер. Вместе с тем и в фазе оживления частный капитал так и не пожелал «перехватить инициативу» у государства: взять на себя последующее трудоустройство и обучение молодых кадров. В итоге в последнее десятилетие финансирование профтехподготовки юношей и девушек на частных предприятиях и субсидирование занятости молодежи стали постоянным атрибутом государственного регулирования рынка рабочей силы.
В рамках таких программ государство берет на себя возмещение предпринимателями части расходов, связанных с учебным процессом или выплатой стипендий ученикам, а также определенного процента заработной платы обучающихся. Оно может также передать ассигнованные средства владельцам компаний, которые используют их на подготовку и переподготовку кадров.
В целях поощрения найма молодежи власти предоставляют частным компаниям субсидии и льготы в виде компенсации доли заработной платы принимаемых на работу молодых людей или выплаты на них ежемесячных или еженедельных дотаций, либо, наконец, путем освобождения предпринимателей от уплаты взносов в систему социального обеспечения.
Под давлением рабочего движения государственное субсидирование занятости стало в 70—80-е годы одним из рычагов воздействия на размеры молодежной безработицы. Вместе с тем итоги государственных программ обеспечения занятости молодежи в капиталистических странах не были однозначными. Оценивая их результаты, государственные эксперты справедливо отмечают, что правительствам удается смягчить остроту сезонной безработицы среди молодежи, которая бывает особенно высокой в летние месяцы, в момент выхода на рынок труда выпускников школ, высших и средних учебных заведений. Однако это не приводит к долгосрочному улучшению положения с занятостью молодежи. Так, во Франции, например, из 215 тыс. человек, принятых на работу за шесть месяцев действия первого Национального пакта, около 40 % молодых людей оказались сразу же в числе безработных после окончания его действия.