Сокращение во многих странах развитого капитализма государственной помощи бедным семьям, в том числе возглавляемым женщинами, которое было проведено в условиях резкого увеличения численности неимущих, привело к тому, что все больше детей не имеют нормальных условий для своего развития и образования. В Великобритании число детей, проживающих в условиях бедности, только с 1979 по
1981 г. увеличилось вдвое. В США почти половина прироста бедных с 1981 по 1982 г. (когда вошли в силу драконовские меры администрации Рейгана по урезанию помощи малоимущим) пришлась на детей и подростков. В первой половине 80-х годов один из каждых четырех американских детей моложе шести лет рос в семье бедняка. Для негритянского населения этот показатель еще выше. Не имели сколько-нибудь сносных условий для своего развития половина всех темнокожих детей Америки, 40 % испаноязычных детей.
Условия и образ жизни детей в беднейших семьях сказываются на здоровье подрастающего поколения, ведут к увеличению детской смертности. Как считают эксперты специально созданной комиссии, занимавшейся положением детей в США, увеличение в последние годы детской смертности в трети американских штатов непосредственно связано с ростом числа бедных семей. По данным Всемирной организации здравоохранения, США по уровню детской смертности (по нарастающей) находятся на 20-м месте в мире, пропустив вперед себя многих из гораздо менее развитых в экономическом отношении стран.
Условия, в которых живут бедняки, не позволяют их детям получить образование, современную профессию и, повзрослев, вырваться из бедности. В конце 70-х — начале 80-х годов ежегодно бросали учебу 35 % детей из семей американских негров, 45 % детей из испаноговорящих семей, т. е. как раз из тех групп населения, где удельный вес бедных особенно высок. В результате значительная часть детей и подростков из беднейших семей остается функционально неграмотной, т. е. их навыки чтения и письма не достигают уровня, необходимого для решения задач, встающих перед современным человеком. Широкое распространение функциональной неграмотности — явление, свойственное и другим капиталистическим странам, причем его масштабы находятся в прямой зависимости от удельного веса бедных семей в общей численности населения. Первое место среди западноевропейских стран по числу неграмотных и малограмотных занимает Италия (11 млн).
Проблема бедности носит ярко выраженный расовый аспект. В странах Западной Европы удельный вес бедных среди иммигрантских семей значительно выше, чем среди основного населения. Что касается США, то, как отмечал исследователь расовых проблем Р. Перлман, «какой бы показатель экономического положения ни принять во внимание, всегда он будет хуже для негров» 9. В США бедными являются каждый третий темнокожий житель, но каждый восьмой белый. В крупных городах, где негры составляют 23 % всего населения, их доля среди бедняков приближается к 43 %. Особенно велик удельный вес негров среди той части неимущих, которые не могут вырваться из нищеты в течение длительного времени. Здесь они составляют 62 %, в то время как во всем американском населении их доля не превышает 12 % 10.
Важным дополнительным доказательством неустойчивости экономических и социальных позиций темнокожего населения США служит наличие среди них обширной промежуточной прослойки, которая по своему уровню и образу жизни сближается с бедняками. В начале 80-х годов 46 % темнокожих американских семей имели доходы, превышающие официальный уровень бедности менее чем на 50 %, а среди белых этот показатель равнялся лишь 19 % 11.
Причины непропорционально высокого удельного веса бедных среди темнокожего населения США кроются в культивируемой правящими кругами политике расового неравенства. Дискриминация в области образования, профессиональной подготовки, при найме и увольнениях приводит к неравноправному положению этой группы населения на рынке рабочей силы, обусловливает значительное отставание в уровне доходов. Среди негритянского населения гораздо выше удельный вес занятых малоквалифицированным и низкооплачиваемым трудом. По свидетельству исследователей из Мичиганского университета, большинство негритянского населения США сосредоточено в отраслях экономики с более низкой заработной платой, прежде всего в сфере услуг. Те же негры, которые заняты в обрабатывающей промышленности, работают в основном в «старых» отраслях, переживающих период крутой структурной ломки (автомобильной, сталелитейной и т. д.). Однако даже наличие работы не спасает от бедности: 8 % всех негритянских семей, в которых работают муж и жена, все равно продолжают оставаться бедняками.
В США дополнительным фактором ухудшения социально-экономического положения негритянского населения стал активно идущий в последние годы процесс «деиндустриализации» — перемещение промышленности в пригородные зоны либо в небольшие города. В 70-е годы количество рабочих мест в крупных городах США увеличилось только на 2,7 %, а в пригородной зоне — более чем на 18 %. Это сказалось на ухудшении возможностей трудоустройства темнокожего населения, значительная часть которого живет в негритянских кварталах крупных городов.
В условиях ухудшения экономической конъюнктуры трудящиеся-негры подвергаются увольнениям, а в условиях подъема экономики последними принимаются на работу. Показатель безработицы среди негритянского населения США в 80-е годы в 2–2,5 раза превышал соответствующий показатель для белого населения.
В последние годы критическим стало положение тех 6 млн американских негров, которые традиционно проживали в сельских районах страны, работая батраками на фермах. Механизация и автоматизация сельского хозяйства лишают их какой-либо возможности найти работу там, где они живут, а чрезвычайно низкий уровень образования, отсутствие современной профессиональной подготовки делают невозможным их трудоустройство в городах.
Использование негритянского населения на рабочих местах, не требующих высокого уровня образования, и соответственно более низкая оплата их труда, массовая, часто принимающая хронические формы безработица ведут к существенному разрыву в размере доходов между негритянским и белым населением страны. В первой половине 80-х годов средний доход негритянской семьи составлял только 55 % от дохода белой семьи, а показатель бедности среди негров почти в 3 раза превышал этот показатель для белых американцев.
Во многих капиталистических странах значительное число бедняков полностью выпадает из поля зрения государственных статистических служб. Положение этих групп трудящихся, многие из которых влачат нищенское существование, тем более ужасно, что они не могут рассчитывать ни на какую государственную помощь, не могут даже заявить о своем бедственном положении. Речь идет о нелегальных иммигрантах, которые в поисках работы либо в результате политических гонений у себя на родине перебираются в другие страны. В США, например, основную часть нелегальных иммигрантов (более 8 млн человек) составляют мексиканцы, гаитяне, переселенцы из Юго-Восточной Азии.
Бедственное материальное положение, полное юридическое бесправие, боязнь быть высланными из страны пребывания заставляют этих людей соглашаться на нечеловеческие условия труда, которые могут быть сравнимы лишь с трудом рабов в колониальные времена. Многие из нелегальных иммигрантов заняты в сельскохозяйственных районах на выращивании наиболее трудоемких культур. В то же время значительная и всевозрастающая часть нелегальных иммигрантов оседает в городах, где их труд используется хозяевами «подпольной экономики».
Развертывание сети «подпольных мастерских», особенно в швейном деле и производстве галантерейных товаров, связано с деятельностью крупных монополистических фирм. Поставляя необходимое сырье, снабжая выкройками и фасонами изделий такие мастерские, они затем скупают по дешевым ценам их продукцию. Низкая арендная плата за помещение и оборудование, относительно несложный характер трудового процесса делают такие мастерские очень мобильными, способными быстро разворачивать производство, быстро перестраиваться на выпуск новой продукции, а если необходимо, быстро «исчезать». Однако главная привлекательность для хозяев подобных «потогонных» предприятий состоит в том, что они имеют чрезвычайно дешевую рабочую силу, которую подвергают нещадной эксплуатации. Вот как описал такую мастерскую Франц Лейхтер, сенатор законодательного собрания штата Нью-Йорк: «Нередко в маленькой комнате установлено десятка три швейных машин, а также одна или несколько гладильных. В помещении нет ни вентиляции, ни отдушины, за исключением наружной двери. Из-за влажности и жары трудно дышать. Противопожарная безопасность отсутствует. Окна не открываются. Подобные полуподпольные мастерские устраиваются в глухих переулках и заброшенных гаражах. В Нью-Йорке в районе Чайнатаун их имеется не менее 500, столько же в Бронксе, есть они в Куинзе и Лонг-Айленде».