— А как насчет обычного мобиля? — спросил Шпатц, лицо которого больше не выглядело озабоченным, а в глазах даже засветился огонек азарта.
— Я думаю, вы как-нибудь самостоятельно решите этот вопрос, — доктор поднялся с кресла. Показалось, что его длинная фигура сразу же заняла все свободное пространство гостиной. Сверкнули крохотные красные очки. — Вроде бы мы обговорили все вопросы. В экстренном случае вы всегда можете приехать ко мне в госпиталь. Покажите ваши ауслассунги, и вас пропустят. Есть еще вопросы?
— Разве что... — Шпатц почувствовал, что кончики его ушей покраснели. — Мы в этом городе новички, может быть, вы знаете какое-нибудь место... с которого нам следует начать?
— Как вы можете у меня такое спрашивать, герр штамм Фогельзанг? — доктор с деланным возмущением всплеснул своими длинными руками. — Я законопослушнейший человек, разве я могу посещать какие-то криминальные притоны? — И он громко захохотал, запрокинув голову. — На этом позвольте откланяться! Герр Крамм! Герр штамм Фогельзанг! Желаю удачи!
Готтесанбитерсдорф быстрыми шагами вышел за дверь, предупредительно открытую перед ним одним из его охранников. Или адьютантов? Или их следовало называть как-то иначе? Шпатц проводил взглядом черные спины их мундиров и перевел взгляд на все еще полную рюмку черри. Их форма напоминала военные мундиры, но армейских знаков различия на ней не было. Эксцентричный доктор одел таким образом своих санитаров?
— Вообще-то у меня было к нему еще несколько вопросов, — задумчиво проговорил Крамм, глядя на лишь слегка початую бутылку шерри. — Но задавать их я не решился. От этого доктора у меня колени превращаются в кисель.
— Он забыл уточнить, что сделает с нами в случае неуспеха, — Шпатц хмыкнул и одним глотком выпил содержимое своей рюмки, даже не почувствовав вкуса.
— Вряд ли тебе грозят какие-то серьезные последствия, герр Шпатц, — Крамм тоже сделал глоток. — Скорее всего, тебя просто вернут твоей тетке Бригит и позволят ей, наконец, реализовать ее матримониальные планы, от которых ты опять так ловко увернулся.
— Похоже, у нас нет выхода, герр Крамм, — Шпатц усмехнулся и встал. — Придется с блеском выполнить поручение доктора.
— На самом деле меня больше волнует другой вопрос, — Крамм тоже опустошил свою рюмку и потянулся за колбаской. — Насколько далеко мы можем зайти в нарушении законов в процессе выполнения поставленной задачи?
Шпатц задумался и коснулся кобуры на своем боку. Почему-то вспомнил лицо со сбившейся набок маской. Хмыкнул. Потянулся за бутылкой и наполнил свою рюмку снова.
— Впрочем, на самом деле ответ совершенно не важен, — Крамм подставил свою рюмку ближе. — Кстати, хочу напомнить, что мы до сих пор нормально не пообедали. Можем совместить приятное с началом работы.
— Поищем подпольный ресторан с вкусной едой? — Шпатц завинтил крышкой бутылку и убрал ее в шкафчик за резной панелью. — Мне кажется, что нам неплохо бы купить карту города, а то пока я очень плохо себе представляю Аренберги, а нам бы неплохо очень быстро в нем освоиться...
— Значит, с этого и начнем! — Крамм приподнял рюмку. — Твое здоровье, герр Шпатц.
Найти книжный магазин оказалось гораздо проще, чем ресторан. Пришлось всего лишь вывернуть с тихой Шмайбахштрассе на широкую Маритимштрассе и пройти пару кварталов в сторону порта. Магазин занимал весь первый этаж жилого дома, и кроме, собственно, книг, там продавались газеты, модные журналы, тетради, учебные пособия, бланки, в общем, все то, что делалось из бумаги. Впрочем, несмотря на просторность помещения, ассортимент был довольно скудным. Практически не было фривольных романов и детективов, которыми зачитывались жители Билегебена, зато несколько книжных шкафов были заставлены разными версиями книг по кулинарии и домашнему хозяйству. Крамм взял большую карту города, свернутую в рулон и две небольших карманных. Потом добавил коробку булавок с разноцветными головками, несколько больших тетрадей, и по паре экземпляров всех местных газет. Их оказалось девять.
— Герр Крамм, а зачем нам может потребоваться газета брачных объявлений? — Шпатц пробежал глазами по первой странице «Хохцайтс-цайтунг». — Мы собираемся устраивать свою личную жизнь?