Но Джо не унывает: он заводит новых любовниц и умножает свое состояние, облапошивая всех подряд. Это самый нечистоплотный делец на всем Восточном побережье. Американский истеблишмент брезгливо отворачивается от него: никому не хочется видеть у себя в доме такого аморального, порочного субъекта. Но его самого это нисколько не огорчает. Он преспокойно лапает всех девчонок, какие ему попадутся, а иногда в ресторане, у всех на виду, без стеснения запускает руку им под юбку. Роз Кеннеди знает достаточно о его похождениях и уповает только на Господа.
Детей воспитывают гувернантки, которые постоянно меняются (им мало платят), и отец, который редко бывает дома. Единственное, что он стремится внушить своим чадам, — это дух соревнования. Жизнь — джунгли, где могут уцелеть только самые выносливые, говорит он, и для победы сгодятся любые средства, в том числе и самые бесчестные.
Увидев, что мать собирается в очередное путешествие, пятилетний Джон встает у раскрытого чемодана и заявляет: «Какая ты удивительная мама, все время уезжаешь и бросаешь своих детей!»
Утешение он находит в книгах. Увлекается историческими романами. Поскольку он часто болеет и вынужден лежать в постели, чтение становится единственным доступным для него развлечением. У него живой, любознательный ум, он без конца задает вопросы. Роз не составляет для него программу чтения, зато она внимательно просматривает каждую книгу, попавшую к ней в дом. И все, что она находит чересчур смелым, слишком ярким и необычным, тут же изгоняется с книжных полок. А за дерзкое замечание или неуместный вопрос полагается наказание. «У меня вошло в привычку всегда держать под рукой вешалку», — гордо сообщит она впоследствии. Это единственный вид физического контакта, который возникает между ней и ее детьми.
Маленький Джон все охотнее погружается в мечты. И становится все более рассеянным. Его просят не нарушать распорядок дня, однако он систематически опаздывает. Роз грозится, что будет оставлять его без обеда или перестанет брать на пляж с остальными детьми. В ответ он равнодушно пожимает плечами. «Ну и ладно!» — написано у него на лице. Значит, он не пообедает либо вместо пляжа посидит дома. Вид у него неряшливый. Волосы всегда взъерошены, в комнате кавардак. Он выходит на улицу в тапочках, вечно теряет пуговицы и рвет брюки. Он терпеть не может чистые, отутюженные костюмы. Нередко отправляется в школу в разных носках, одном красном, другом синем. Короче, не поддается матери с ее маниакальной приверженностью к порядку и не вникает в ее напряженные отношения с отцом.
Атмосфера в доме насыщена обидой. Джо обижается на свою фригидную жену. Роз в ярости от его сексуальных шалостей и мстит ему по-своему. На первый взгляд кажется, что у нее все хорошо: эта стройная, хрупкая женщина одевается у лучших портных, увешана драгоценностями. На лице — ледяная улыбка. Но под этим льдом бурлит тщательно скрываемая ненависть.
Ее забота о пуговицах и петлях на детской одежде постепенно принимает болезненный характер. Для нее это способ контроля над реальностью. Вдобавок это успокаивает. Возясь с пуговицами, она забывает об изменах мужа, о хлопотах, которые причиняют ей семеро детей. По утрам и вечерам она застегивает и расстегивает пуговицы, недостающие пришивает, разболтавшиеся укрепляет, беря нитку потолще. «Пуговки, пуговки, пуговки», — бубнит она себе под нос, сидя в бельевой. Для маленького Джона это слово превращается в кошмар: едва завидев мать, он пускается наутек. Тем не менее много лет спустя он наградит свою дочь Кэролайн прозвищем Пуговка. И в коридорах Белого дома будет раздаваться зов: «Пуговка, Пуговка, где ты?»