- Она говорит, что вы бесплодны, - с каменным лицом сказал Мортимер. - Но это поправимо. Она может это исправить.
Романья ощутила, как у нее дергается веко. Она едва не удержалась, чтобы не вскочить на ноги и не заорать. Но она всегда держала себя в тисках самоконтроля. Даже когда ее мучил муж, Романья оставалась спокойна. Она знала, что она - лицо всего королевства, и не должна подавать виду, как ей плохо.
- Забери ее, - ровно сказала она.
Фьельмар склонила голову набок и повторила свои слова.
- Забери.
- Она может помочь вам, правда! - убежденно произнес Мортимер.
- Позже, - проскрежетала она. - У меня болит голова. Ужасно. Уходи и забирай ее с собой.
Когда они ушли, Романья прижала ладони к вискам и стала слушать, как пульсирует внутри нее горячая злая боль.
Родерик качал на коленях блаженствующую Хьюллу. Косоглазая шутесса от удовольствия даже зажмурилась. Своей правой рукой, на которой не хватало мизинца и указательного пальца, она обхватила Родерика за шею, левой гладила его по колену.
Родерик улыбался.
Королева сначала молча смотрела на них из-за угла, затем взяла с пола камешек и кинула в стену. Родерик немедленно выпустил Хьюллу из объятий. Та вскочила на ноги и здоровой рукой поправила задравшуюся юбку.
Романья вышла из-за угла.
- Родерик. Пошли, - сказала она, как ни в чем не бывало.
- Да, моя королева! - поклонился он.
Хьюлла попыталась тихонько уйти, но королева окликнула и ее:
- Ты тоже идешь.
- Правда? - насторожилась шутесса. - А зачем я тебе, твое Величество? Ты хочешь меня на цепь посадить, как тогда?
- Нет, нет, - негромко рассмеялась Романья.
- Ладно! Доверяю тебе!
Сопровождаемая Родериком и неуклюже ковылявшей Хьюллой, она спустилась вниз, в пыточную камеру. Там уже стоял эльфийский лорд Хоэн в темных шароварах, голый по пояс, поджарый и загорелый, с каплями пота на рельефных мускулах. С невозмутимым видом он вкладывал в раскаленный горн длинные иглы - одну за другой, готовя их для дела. Рядом лежали клещи, ножи разного размера, молоточки и стальные щипцы.
Хьюлла смертельно побледнела.
Родерику тоже стало немного не по себе.
- Приветствую вас, моя королева, - сказал лорд Хоэн, не отвлекаясь от дела.
- Как он? Готов?
- Еще нет.
На квадратном деревянном щите был распят измученный Реггин. Он был обрит налысо, для удобства. Одно его запястье целиком было очищено от мяса и тканей - осталась лишь голая кость, скрепленная сухожилиями. Мутная, мгновенно сворачивающая кровь стекала с запястья на плечо, а оттуда на грудь пленника. Пол был весь заляпан подсохшей кровью и выделениями. Запах стоял ужасный.
Романья поморщилась.
Хьюлла прижалась к ней, ища защиты.
- Может, вы и привыкли к такому, лорд Хоэн, но нам с Хьюллой неприятно, - сдерживая рвотные позывы, произнесла королева. - Сделайте что-нибудь.
- Сейчас, - сказал Хоэн.
Он извлек из шаровар бумажку с начертанным рунами, плюнул на нее и приклеил Реггину на истерзанную грудь. Кровь тотчас же исчезла, запах пропал. Теперь Реггин был чистым, аккуратным, а его обглоданная рука перестала вонять.
Родерик хмыкнул.
- Кажется, я перестала его бояться, - пошутила Хьюлла.
- Я тоже, - шепнула ей королева.
Лорд Хоэн облил Реггина холодной водой. Пленник очнулся. Его мышцы спазматически задрожали, он издал стон. Хьюлла вздрогнула, вновь прижавшись к Романье.
- Почему вы сражаетесь против своей королевы? - спросил лорд Хоэн.
Реггин тупо смотрел перед собой и молчал.
- Почему? - повторил Хоэн.
- Это не королева, - просипел Реггин, кивнув в сторону Романьи.
- А кто тогда королева?
- Йовин.
- Йовин - огромное животное, не более того, - снисходительно пояснил лорд Хоэн. - Мне кажется, ваши заблуждения вас погубят. Где находится ваш предводитель - Ра Мегиддо?
- Он нигде и везде.
- Я так не думаю, - и Хоэн ввел ему в живот стальную иглу.
Пленник вытянулся на цепях и страшно завопил. Романья покачала головой.