— Рад за тебя.
И они снова замолчали. Аугусто рассматривал своего друга.
— Ладно, пошли домой, — сказал он. — Там поговорим в более спокойной обстановке. Давай возьмем такси, хоть нам и недалеко. А то твой вид привлекает внимание. Ты еще не знаешь, как тут все переменилось.
Такси поднялось вверх по Аточе и свернуло в одну из боковых улиц. Остановились они у подъезда старенького дома.
— Вот здесь я и живу, — сказал Аугусто, вылезая из машины. — Ты у меня никогда не был?
— Нет.
— Сам не знаю, но почему-то всегда считал, что когда-нибудь ты ко мне зайдешь.
Они поднялись по лестнице на второй этаж. Аугусто открыл дверь в коридор. Ощупью в темноте добрались до выключателя.
Энрике оглядел комнату с кое-как побеленными стенами. В ней стоял стол и несколько стульев. В глубине виднелись кухонная плита и вход в другую комнату.
— Неплохая у тебя квартира.
— Вот что, Энрике. Первым делом надо что-нибудь подыскать тебе из одежды. В твоей показываться на улицу нельзя.
Аугусто вошел в спальню и стал рыться в шкафу.
— Пиджак немного порван на локте, но вполне сойдет. Хуже с брюками, того и гляди расползутся.
Энрике скинул с себя свое солдатское одеяние и облачился в одежду, принесенную другом. Брюки оказались ему великоваты.
— Пока не устроишься на работу, можешь жить у меня. Придется спать на полу, постелю тебе матрас.
— Скажи по совести, Аугусто, положа руку на сердце, я тебе не помешаю? Ведь прежде всего надо считаться с твоей женой. Прямо не знаю, как тебя благодарить. Я понимаю, как сейчас трудно, а у меня и медяка за душой нет. Лишний рот в семье большая обуза.
Аугусто похлопал друга по плечу и сказал:
— Все решено, приятель. Как-нибудь обойдемся. Пока оставайся у нас, и вся недолга. Разве ты не поступил бы так же, будь я на твоем месте?! Друзья всегда друзья — и в счастье и в беде. А впрочем, не думай, что я тебе предлагаю все это даром: вот устроишься на работу, станешь платить свою долю.
— А мне кажется, прежде надо послушать, что скажет твоя жена.
— Да ничего она не скажет. Мы с женой во всем заодно. В таких делах она всегда меня поддерживает. Она тебя знает. Я ей часто рассказывал о тебе.
— А где она?
— Пошла с ребятами прогуляться.
Энрике отодвинул стул от стола и сел.
Сгущались сумерки, с улицы Аточа доносился приглушенный шум.
— Как ты ухитрился приехать? — спросил Аугусто.
— Продал одному мавру часы, он дал мне за них десять дуро.
— Ты до войны был, кажется, механиком? — спросил Аугусто, хлопоча в кухне у печки.
— Да, а почему ты спрашиваешь?
— Может, удастся пристроить тебя в нашей мастерской. Как раз нужен человек, разбирающийся в моторах.
— Я в моторах кумекаю. Больше шести лет возился с ними.
— Ты не думай, у нас большая мастерская.
— Если не трудно, поговори с хозяином.
— Поговорю с мастером или инженером. Только должен предупредить, платят у нас паршиво. Теперь, знаешь, они повернули на старое.
— Догадываюсь. Но для начала любое дело годится, мне теперь не до жиру. Давненько не держал я в руках железки.
Аугусто вышел из кухни, чтобы открыть входную дверь.
— Это жена пришла, она так стучит, — пояснил он.
Женщина, целуя Аугусто, взглянула через его плечо на Энрике.
— Это Гарсиа, мой друг, я тебе о нем говорил.
Жена Аугусто рассматривала Энрике, солдатское обмундирование, валявшееся на полу.
— А это Элена, моя жена.
Энрике в свою очередь окинул взглядом женщину. На вид ей было лет тридцать, высокая, худая. С очень приятным лицом, зелеными глазами и большим ртом, сочным, словно лопнувший помидор.
Аугусто затеял возню с детьми, подбрасывал их в воздух, кружил. Оба мальчишки как две капли воды походили на отца.
— И тот и другой — твой живой портрет, — сказал Энрике.
— Не говорите ему об этом, а то он совсем голову потеряет, — улыбнулась Элена.
— А кто к нам пришел? — вдруг спросил один из мальчишек.
— Это твой дядя Энрике, — солгал Аугусто.
— Как вы поживаете? — поинтересовался другой малыш.
— Дядя Энрике несколько дней погостит у нас, — сказал отец сынишке, но при этом смотрел на жену.
Элена промолчала. Только снова посмотрела на Энрике. Она узнала мужнин пиджак и брюки на чужом человеке.
— Вы надолго приехали? — после короткого молчания, во время которого все трое переглянулись, спросила она.
— На несколько дней, если не помешаю, — ответил Энрике.
— Гарсиа поживет у нас, пока не найдет работу.