Глядя на присосавшегося к кружке с пивом парня, кабатчик размышлял, что за птицы залетели в его гнездышко. Богатый жизненный опыт Там и семь сезонов Здесь давно научили смотреть прежде всего на содержание, а не на форму.
В форме не было ничего примечательного, хорошо экипированная и явно слаженная команда скаутов, охотников, первопроходцев или прочих властелинов окрестных пустынных равнин. С точки зрения пожилого кабатчика людей абсолютно пустых, но нужных. Иначе кому мясо в кабак поставлять и платить за еду, пойло и ночлег.
Надо же, почти литр за раз выхлебал, и куда в него столько влезает? — риторически констатировал кабатчик, глядя, как парень принялся за вторую кружку, но тут уже процесс пошел не спеша — со смаком.
А вот дальше стало совсем интересно. Молоденькая девушка, на взгляд давно разменявшего пятый десяток кабатчика, так совсем еще девочка, положила на стол потрепанную канцелярскую папку. Аккуратно потянув, девушка передала слегка озадаченным патрульным толстую стопку исписанных бумаг и пачку цветных фотографий.
Папка с бумагами это совсем не тот груз, который привозят обычные приключенцы.
Старший орденского патруля достал карандаш и разложил на столе карту. Девушка и неохотно оторвавшийся от пива парень склонились над картой, делая какие–то пометки. Следом за орденцами карту достал помощник шерифа.
То, что патрульные допустили посторонних до просмотра своих карт, не то чтобы из ряда вон выходящее событие. Хотя без веской причины заглянуть в карту не выйдет. А вот то, что прибывшие на пароходе читали карту как бы не лучше самих патрульных, наводило на определенные мысли.
Папку с бумагами орденский патруль забрал себе, взамен выписав девушке бумагу на фирменном орденском бланке.
Впрочем, у знания много путей. Зачем назойливо крутиться возле стола патрульных и скаутов. Под навесом, пристроенным к северной стене кабачка, сиротливо присели пятеро истощенных людей. Им сейчас картошечки пополам с мясом и кувшин дешевого (а другого просто нет) вина, и информация польется щедрым потоком.
Низкие, набухшие влагой тучи придавили бескрайний простор саванны. Пейзаж сузился и обманчиво потускнел, как будто кончилась цветная пленка. Это ненадолго, вот–вот должны проклюнуться первые ростки разбуженной дождями молодой зелени. Но это произойдет чуть погодя, а пока смотрим исключительно черно–белые, точнее бело–серые кадры.
Хорошо хоть с неба не капает, а то рабочий дворник у меня ровно один, и по стечению обстоятельств он на стороне пассажира. Если вольет поплотнее, я разом ослепну.
Дорога еще не раскисла, но луж и грязи уже с избытком. Хотя какая это дорога? Недоразумение, из вьющейся ужом дорожной колеи, уже порядком подзаросшей травой.
Нам с Ошо вполне комфортно в уютной кабине «Татры», а вот идущему первым «Попрыгунчику» достается изрядно. Багги, по самую макушку залепленный грязью, ныряет в очередную лужу. Вот и помылись до следующей грязюки. Опять же какая лужа? Последние километров десять лужа тут везде, просто из этой лужи торчит ковер высоченной жухлой травы, по которому в фонтанах брызг торпедными катерами проносятся четырехрогие антилопы.
— Русский, шугани его, — оживает рация голосом Дензела, и багги принимает чуть в сторону, пропуская вперёд бойца–тяжеловеса.
Что там у нас? Опять рогач на дороге разлегся?
О, да тут целое стадо. Вставайте, лежебоки!
Разлегшееся на колее стадо и не думает уступать дорогу «Татре». Рогачи считают, что они тут главные.
А вот так?
Поднятое ревуном стадо, с грацией броненосцев конца девятнадцатого века рассекая воду, отбегает в сторону.
Так–то лучше.
Едем дальше.
Недолго осталось.
Хотя, я это уже часа четыре слышу.
Грузовик проваливается передними колёсами в очередную выбоину.
Тьфу, блин. Чуть язык не прикусил. Как там мой груз в кузове, не вывалился?
Притормозив, открываю дверь и заглядываю в кузов. Все в порядке — плотно стянутый канатами груз на месте.
Планируя эвакуацию брони, я пришел к выводу, что учитывая предельно сжатые сроки, неплохо бы прибыть на место с уже готовыми материалами для проведения инженерных работ, а не бегать по саванне с пилой в поисках подходящего дерева.
Соответственно в Веймаре были закуплены десятка три неокоренных бревен. Есть тут одно бестолковое местное деревце, легкое, как бальса и при этом достаточно прочное. Беда вот только в том, что, будучи срубленной, эта древесина сгнивает за пару сезонов, даже насквозь пропитанная дегтем. Оттого кроме как на дрова или временные сооружения решительно ни на что не годится. То есть как раз мой случай.
Помимо, скажем так, местной «бальсы» куплен куб доски, точнее, горбыля, несколько коротких бревен «железного» дерева и неподъемный ящик скоб, огромных гвоздей, стальных костылей и прочего полезного по части инженерно–шанцевого.
Дорога пошла в гору и воды сразу поубавилось. Теперь это уже просто влажная земля, а не мелководное море.
Тучи, как на заказ, сменяются белым одеялом облаков.
Во! Даже просветы в облаках намечаются.
А жизнь–то налаживается!
Мысли опять возвращаются к Веймару.
С призовыми за бандитов все очень складно получилось. Фотофиксацию улик и показания рабов, очень удивленный таким подходом, орденский патруль забрал себе. Взамен выдав Грете что–то вроде векселя.
Орденцы обещали дней за десять установить личности пострадавших (в смысле белых, пострадавших от негров, и негров, пострадавших от нас) и тогда вексель можно предъявить к оплате банку Ордена.
На основании этих же бумаг бывшим рабам восстановят Ай–Ди. Особенно в тему пришлись свежие фото бывших рабов, не зря я настоял.
На этом участие Ордена в судьбе пострадавших оказалось законченным.
Зато выяснилось, что местное налогообложение не чуждо общаковому принципу. Доля малая от собираемых налогов поступает в специальный фонд, цель которого поддержать попавших в подобные неприятные ситуации.
Причем доля собирается не только, точнее не столько, полновесными экю, сколько продовольствием, стройматериалами, одеждой, оружием и снаряжением. Могут даже не первой свежести транспорт подогнать.
Знакомая картина? Ничего не напоминает?
Определение статуса нуждающихся подпадает под те же принципы. Кого подогреть, решают исключительно мэр, шериф и ответственный за общее. Ой, простите, за средства фонда взаимопомощи, конечно же.
Выдав пострадавшим тюк с одеждой, помощник шерифа озадачился размещением внезапно появившейся рабочий силы.
Работы в Веймаре намного больше, чем рабочих рук.
Так что крыша над головой и кусок хлеба для бывших рабов найдется. Вот только впахивать за него придется ничуть ни меньше, чем неделю назад на плантациях.
Бизнес и ничего личного.
Саванна. Старый маршрут на Потро–Франко.
Начало сезона дождей.
«Попрыгунчик» замер на очередном повороте высаживая Дензела.
Осмотревшись по сторонам, парнишка направляется к «Татре».
— Дальше ты дорогу прокладываешь, — парень почесал под мордой обрадовавшегося появлению хозяина Ошо. — Правее прими, примерно на вон–то дерево с расщепленным стволом.
Мощный бампер «Татры» сминает высоченную траву и сухие кустарники. С треском ломается стволик невысокого сухого деревца. Грузовик прокладывает колею по обильно заросшей мелкими деревцами саванне.
— Дальше куда?
— К роще вон тех гладких кустов, — парень показывает на заросли похожих на бамбук растений. — Как заросли проедем, так считай, на месте.
— Как багги пройдет тут?
«Татре» местные заросли не помеха, хрустят под колесами, да и только. Хотя обзору мешают шибко. Ехать приходится медленно и предельно осторожно, промоин и валунов в зарослях хватает. Хотя, опять же, я лукавлю, тут везде сплошные камни и буераки.