— Отвали, — с двумя детьми за спиной драка последнее, что мне нужно.
— Ааа… сука! — клоун переходит в атаку.
— Але, болезный, — а как же твой предыдущий оппонент? Успеваю скомандовать мелким, — Брысь под стол!
Драчуном никогда не был, но два десятка суровых побоищ район на район за спиной имею, и такие джигиты мне не первый раз встречаются.
И вообще, у меня было трудное местами детство.
Подныриваю под первый удар. Левой рукой захватываю клоуна за красный пиджак над ключицей. Рывок на себя — ткань трещит, но не рвется.
Все, из такого положения уже не пробить нормально.
Локтём блокирую невнятные попытки противника пробить с правой. Пару несильных плюх по спине пропускаю, но это так, рабочий момент, не более.
Правой рукой захватываю за запястье левую руку клоуна в красном пиджаке. Секунд десять танцуем в захвате. Невнятную попытку удара коленом блокирую встречным ударом своего колена.
Что–то зольдатены орденские не спешат на выручку и в вдвоём увлечённо отоваривают одного противника. Тот пока держится на ногах, но строго потому, что орденцы откровенно тянут развлечение.
Клоун в малиновом пиджаке выше меня ростом и тяжелее килограмм на десять. Долго мне его не удержать, надо бы захват за шею перевести, а там все, уроню уже без шансов.
Не успеваю. Малиновая ткань рукава выскальзывает из захвата. Обретший относительную свободу, бычара пытается вбить меня корпусом в стену за моей спиной.
Освободившейся рукой хватаю клоуна за отворот пиджака и обеими руками резко дергаю на себя, одновременно пытаясь ударить лбом в переносицу. Получается более чем удачно. В момент, когда меня припечатало к стене, инерции толчка и усилий моего рывка с избытком хватает для встречи моего лба с переносицей оппонента. Ощущение — как кувалдой в лоб получил. На адреналине развиваю успех повторным ударом.
Клоун в пиджаке поплыл.
Рывком разворачиваю противника спиной к себе и захватываю локтевым сгибом за шею. Фиксирую захват второй рукой. Секунд десять придушиваю противника в захвате. Все готов, можно отпускать.
Кровью из развороченного носа меня залил, скотина. И футболку новую порвал. Пробиваю по тушке под ногами. Вот падла, еще и шов на руке разошелся, от души добавляю тушке еще.
Впрочем, пребывающей в бессознанке тушке сейчас без разницы, что немного обидно.
Бойцы Ордена наконец–то сбили с ног последнего из славянской тройки и пакуют его в наручники. Уже упакованному в пластиковые наручники, гориллоподобному зачинщику драки достается особенно сильно, его отоваривают без сантиментов. О, даже на голову ему прыгнули.
— Давненько у нас не было гутен драки, — немец на пару со своим собеседником с интересом разглядывают тела на полу. — Отличный удар, где служил?
— В стройбате, — это у меня юмор такой.
— Тогда понятно. Русские секретные части, там такие звери служат, что им даже оружие не положено. Вижу, это есть правда, — старый немецкий солдат отнюдь не чужд особенностям русского юмора.
— Зачем стройбату оружие? Пока противник читает карту, стройбат успевает сменить рельеф местности.
— О! Такого я ещё не слышал, — немец уступает место бойцам Ордена. Первым делом орденцы оттаскивают продолжающую пребывать в бессознательном состоянии тушку в красном пиджаке от скалящейся Мухи. И только потом пакуют в наручники и утаскивают с террасы.
Хм, а Муха, если подумать, большой молодец. Сразу заняла позицию перед детьми. И судя по ее виду, посторонним к ней соваться, решительно не стоило. Моему противнику повезло, что я его не в Мухину сторону уронил.
— Муха, а может ты свою мостолыгу недожранную охраняла? Нет? Ладно, верю.
Жизнь на террасе возвращается в привычную колею. Братков и так и не пришедшего в себя бойца Ордена унесли с террасы. Судя по звуку работающего мотора, за ними к гостинице вызвали машину. Копия фрау Марты шваброй наводит лоск на полу. Фрау Марта приводит в порядок столы — вечер продолжается.
— Что–то я притомился за день, не пора ли нам ко сну? — дети явно против «ко сну», хотя их вид говорит об обратном. Опять злоупотребляю своим положением главного и, попрощавшись с немцами, увожу семью спать.
Уже засыпая, ловлю себя на мысли — нужно было перед отъездом из города у одного неприятного типа тысяч тридцать баксов в долг взять, под пять процентов в день. Косяк, однозначно, косяк за мной, сейчас бы имел КамАЗ–вездеход, три тонны солярки на прицепе и АКМ с ПКМом. И Мухе новый ошейник справил бы — заслужила.
База Ордена.
39 число, 8 месяц, 16 год.
Просыпаюсь с рассветом, сна ни в одном глазу. Бессонница на нервной почве? Хотя, если немного подумать, то сутки в новом мире длиннее земных и ночь, соответственно, тоже на пару часов дольше. Широтность надо учитывать опять же.
Штирлиц подумал, ему это понравилось, при случае он решил подумать еще. Вот сейчас самый подходящий момент подумать ещё. И почему Штирлиц, а не Исаев? Понравилось бы русскому разведчику, героическому товарищу Исаеву, что потомки его исключительно немецким имечком величают?
Ой, сомневаюсь.
Не ценят Вас, товарищ Исаев, потомки. Вот товарища Чапаева ценят, как никого другого, и в анекдотах величают исключительно по имени и отчеству.
Где тут справочник за 20 экю валяется? Будем почитать, пока есть возможность и голова свежая.
Сына за ночь разлегся поперек кровати. Аккуратно перекладываю его головой на подушку, поправляю одеяло. Лежащая у двери Муха открывает глаза, убеждается, что все в порядке, и снова погружается в чуткую собачью дрёму.
При свете крохотного ночника, на час погружаюсь в изучение купленных вчера материалов по Новому Миру.
По итогам прочтения вопросов больше, чем ответов.
Что делать с золотом? За неграбительский процент золото с Земли можно поменять на экю — местные орденские деньги, или орденские золотые монеты — золотые экю. Деньги в свою очередь можно зачислить на Ай–Ди.
Из финансовых структур в этом мире присутствует исключительно банк Ордена. Не удивительно в целом и похоже на правду. Откуда тут еще банкам взяться?
Пожалуй, стоит перевести золото в экю и открыть счет в банке Ордена. При себе оставлю пять местных золотых монет и процентов десять от общей суммы в наличных экю.
Как раз и начнем сегодняшний день с посещения банка.
На сегодня мне забот хватит. А вот с завтрашнего дня придется ломать голову на тему — как жить дальше.
Я даже не удивился, когда из карты этого мира узнал, что территория, отведенная под заселение русским, находится в самых дальних ебенях этого мира. Дальше просто некуда, там океан дальше.
Из справочника следует, что в сухой сезон доехать до русского анклава возможно на обычном грузовике. Вот только есть у меня подозрение, что эти обычные грузовики все сплошь с отечественными аббревиатурами. И никакие «Рено», «Фусо», и «Вольво» в тех местах не водятся. Не их ареал обитания. А мое транспортное средство, если объективно, проходит именно по последней категории.
Ладно, будем решать вопросы по мере их поступления, а пока на повестке дня подъем и завтрак.
— Да–да–да, сперва тебя погуляем, не рычи, — успокаиваю Муху, имеющую собственное мнение на распорядок дня. Запираю номер на ключ и спускаюсь на ресепшен.
В воздухе витает аромат свежей выпечки, кофе и жареной свинины (герой не знаком с понятием бекон). В зале гостиничного ресторанчика уже оживленно, в основном от орденских гвардейцев, их тут не меньше взвода завтракает.
Показываю фрау Марте на Муху. В ответ немедленно получаю очаровательную улыбку и спустя минуту веник и металлический совок.
— Муха, даже не представляю, как ты мою заботу отрабатывать будешь.
Спустя полчаса уже всем семейством вкушаем местный завтрак. Завтрак поражает мое совковое воображение. Только что испеченные булочки, несколько сортов колбасы и сыра, соки и джемы, неизменный кофе, масло, сливки, тонкие ломтики жареной свинины. Грамотно пожрать тут любят и умеют. Только вот чай в меню отсутствует напрочь.