Заметил, - Кузнецов разливает по чашкам пятую заварку, снова принюхивается и одобрительно кивает. – Отлично, еще пара заварок у нас точно получится. Кипяток у нас есть еще? Так о чем это мы – нейронная сеть? И вы, испытатели, ее обучали?
И до сих пор продолжаем, - я встаю, чтобы подлить воды в чайник. – Сначала на симуляторе и на летающей лаборатории – «пятьдесят седьмом», потом на прототипах, затем на предсерийных образцах, а сейчас у нас на испытаниях первая серийная партия из шести машин. И знаешь, в чем основная сложность?
Думаю, да, - Доктор с интересом смотрит на меня. – Вы должны научить машину правильно действовать в предельных режимах, но для этого вам надо выйти за свои собственные пределы. И это вопрос не столько отваги, сколько воображения.
Э..э… Ну да, - я потянулась за своей чашкой. – Воображение, расчет и жопомер. Знаешь, Доктор, ты мне сейчас открыл глаза на любопытную вещь.
Какую же? – он берет свою чашку, вопросительно поглядывает на меня поверх нее, и я улыбаюсь ему в ответ:
Да так, странности. Эти предсерийные машины, они во многом индивидуальны, каждую надо обучать с нуля. Так вот, при этом мы меняемся машинами, и абсолютно все ругаются на мои настройки. Мол, реакции на РУС слишком нервные, разбаланс слишком большой, УВТ работает слишком резко, и вообще машина все делает не так. У остальных таких проблем нет – Богдан и Котя с Русланом спокойно меняются. Выходит, это потому, что мое воображение помогает мне летать по-другому?
А мне понравились твои настройки, - задумчиво произносит Кузнецов. – Интересно, как твоя машина будет себя вести после меня?
Это не самое интересное, - я пристально смотрю ему в глаза. – Намного интереснее было бы дать тебе необученный «семьдесят седьмой» и посмотреть, сможет ли кто-нибудь летать на нем после того, как ты обучишь его под себя от начала до конца. Я к чему это говорю: если у вас много летунов твоего уровня, серийные настройки вас точно устраивать не будут.
Мои настройки точно никому не подойдут, - Доктор криво усмехается, и его взгляд снова становится жестким. – Базовые настройки наверняка устроят большинство наших летунов-перехватчиков. Как вариант, попросим загружать твои настройки как программу «Б» - продвинутые ребята будут в восторге.
Мы допиваем чай, и Кузнецов откидывается на спинку стула, но вдруг, наверно, вспомнив о чем-то, вскакивает как подброшенный.
– Ох, извини! - он смотрит на часы-ходики на стене. - Уже без десяти двенадцать, ты устала, завтра тяжелый день, а я тут сижу и трачу твое время. Я, пожалуй, пойду.
Ну… как скажешь, - почему-то мне не хочется, чтобы он уходил, но он прав, и не буду же я спорить с будущим командиром. – Доброй ночи!
Доброй ночи, Шторм! – Доктор порывисто пожимает мне руку и выскакивает в подъезд. Стоя у открытой двери, я слышу его быстрые шаги по лестнице.
– До завтра! - кричит он мне уже откуда-то снизу. – Хороших снов!
До завтра! – кричу я ему в ответ, закрываю дверь, иду в кухонный отсек убираться и поглядываю на настенные часы – электронные, но сделанные в деревенском стиле ходиков с кукушкой. Я забыла поменять в них батарейку, и они позавчера остановились на половине восьмого. Наручные часы я оставила возле мойки, и они-то как раз показывали точное время – 23:52.
А Кузнецов пришел ко мне в гости без часов и после чаю к мойке не подходил – тогда, спрашивается, как он умудрился назвать мне точное время?
Примечания автора
Инцидент на «Салюте-7» - реально имевшая место быть авария на советской космической станции «Салют-7», в результате которой станция потеряла ориентацию и лишилась связи с ЦУП. Автор предполагает, что тут не обошлось без злобных пришельцев.
«Золотая нашивка» - нашивка за тяжелое ранение.
Центроплан – центральная часть крыла, которая переходит в фюзеляж
Угол (угол атаки) – грубо говоря, угол между плоскостью крыла и набегающим потоком воздуха, из-за которого и возникает подъемная сила. Критический угол – тот угол, при котором подъемная сила начинает пропадать, и воздушный поток вокруг крыла перестает быть ровным (срыв потока). Закритические углы – это все, что выше. На этих углах полета делается высший пилотаж.
Сверхманевренность – способность самолета к управляемому полету на закритических углах и практически неограниченно изменять ориентацию самолёта относительно направления полёта.
«Хвосты покрутить», «крутить хвостом» - не только высший пилотаж, но и воздушное хулиганство вообще.
«Горка», «бочка», ранверсман, петля Нестерова, «чакра Фролова», «столб», «кленовый лист», «кобра», «колокол» - фигуры пилотажа. Петля Нестерова – она же «мертвая петля», горка – «резко вверх-вниз», «чакра» - разворот с минимальным радиусом, когда самолет запрокидывает нос и как бы делает кувырок назад, «кобра» - самолет встает на хвост, и хвост немного обгоняет нос, «кленовый лист» - вращение по горизонтали, то есть вокруг вертикальной оси (как фигурист), «колокол» - самолет как бы тормозит пузом об воздух и проваливается вниз. Ранверсман – скоростной разворот на «горке».
Тангаж – наклон корабля или самолета по оси нос-хвост, крен – по оси вправо-влево.
РУС – ручка управления самолетом, РУД – рычаг управления двигателями – органы управления истребителем.
Разгрузка – тактический жилет с множеством карманов.
Макивара – деревянный манекен для тренировки ударов.
«Нитка» - авиационный учебно-тренировочный комплекс в Крыму.
ДРГ – диверсионно-разведывательная группа.
«достаю из кухонного шкафчика китайский бамбуковый чайный поднос, маленькие, размером с яйцо, фарфоровые чашки и чайничек из исинской глины, простенький на вид, но стоивший чуть дешевле вертолета, а затем лезу в холодильник» - все необходимые аксессуары для правильного китайского чаепития. Китайские зеленые чаи и улуны действительно хранятся в холодильнике.
Дахунпао, «большой красный халат» – один из самых знаменитых и можно даже сказать легендарный китайский чай. Правильный дахунпао не только очень вкусный и полезный, но и вызывает легкое опьянение.
О-Сэнсей – основатель искусства айкидо МорихейУэсиба.
Танто – прямой кинжал длиной обычно 30 см, с граненым острием.
УВТ – управляемый вектор тяги.
С-500, «Прометей» - система ПВО/ПКО разработки концерна «Алмаз-Антей».
========== Глава 3. Сэмпай ==========
Доктор
Выскочив из подъезда офицерского общежития, я помахал ручкой Шторм, увидев ее в осветившемся окне, и задумался, не присоединиться ли к Филину и прочим – вдруг проболтаются о чем-нибудь интересном. Потом решил, что сначала было бы неплохо начать некоторые собственные исследования, и направился к дальнему ангару, протянувшемуся между летным полем полигона и озером. В этом длинном как кишка здании в форме полуцилиндра ожидала зимы разнообразная снегоочистительная техника, и я очень удачно спрятал ТАРДИС между двумя гигантскими снегосгребателями. Добравшись до Старушки, я настроил ее на сканирование земных окрестностей, радиус – до Луны, скважность – две минуты, уровень анализа - параноидальный, оповещение - стандартно… А, чуть не забыл! Я помчался в медотсек ТАРДИС, на бегу вытряхивая из карманов разгрузки салфетку с кровью Шторм и медкарту с надписью на обложке «Унгерн А. Р.», честно позаимствованную у любезнейшей Ираиды Петровны. Салфетку я скормил медицинским анализаторам, а карту просмотрел и перекинул прочитанное Старушке, заодно попросив ее изучить временную линию Шторм. Пока я ничего необычного не ощущал – только сны и смутные неверные предчувствия, но подстраховаться не помешает.