Тебе помочь? - он откуда-то вытаскивает легкое флисовое одеяло, белое как снег, пушистое и очень нежное, накидывает его на нас обоих и устраивается так, чтобы мне было удобно прижаться к нему спиной и положить голову ему на плечо, что я и делаю – с благодарностью и любовью. Я прижимаю его руку к груди, чуть поглаживаю, зеваю еще раз – и засыпаю. Но перед тем, как улететь на крыльях сна, я отчетливо ощущаю что-то теплое под сердцем: как будто некая сила просыпается во мне, протирает глаза и потягивается, осознав, что наконец-то свободна.
Комментарий к Глава 11. In vivo
В следующей серии:
Между прочим, парик и сабля – самого сэра Френсиса Дрейка, - объяснил я. – А эту дзё я сломал об тупую голову его боцмана, когда он напился до белой горячки и принялся с факелом ловить чертей в крюйт-камере флагманского корабля.
Шторм расхохоталась.
Ну Христофор Бонифатьевич! Серьезно? А бутылки, хочешь сказать, это вы с ним выпили? Что там – бордо тыща девятьсот одиннадцатого, «Вдова» восемьдесят девятого, крымский портвейн! Обалдеть!
Нет, не с ним, но я не один это выпил, - я сделал вид, что обиделся. – Мне помогали.
Да я уж поняла, - Шторм подцепила обломком палки рваный лифчик. – Его хозяйка? А это тогда что? - она ткнула в пакет подгузников и посмотрела на меня с крайне серьезным видом.
Как - что? - демонстративно переспросил я. – Подгузники для трехмесячных человеческих младенцев. Если они тебе не нужны, то мне и подавно. Выкидывай.
Казалось бы, на этом все, но мое воинское чутье предупреждает, что опасность не миновала, я пытаюсь звуковой отверткой закрыть внутренние ворота в эллинг, но они оказываются отключены, и я еле успеваю кинуть Шторм сигнал тревоги, как в эллинг врывается еще одиннадцать человек, вооруженные огнестрелом, и она не успевает отреагировать – ее берут на прицел, двое хватают ее за локти, третий подносит к ее горлу лезвие ножа и орет мне, пока остальная банда перенацеливает свои пушки в меня:
- Брось свои палки! Руки! Иди сюда!
========== Глава 12. Алярма, алярма! ==========
Станция Зима, 20016 год н.э. по летосчислению Земли
Доктор
Шестьдесят стандартных суток на одном месте – непривычно много для меня, старого непоседы, особенно когда я путешествую не один. Но нельзя было не признать правоту Шторм, Старушка давно нуждалась в отдыхе и ремонте, а моя новая спутница, которую я своим решением ввел в члены экипажа – в обучении. Поэтому я выбрал пунктом назначения станцию Зима – первый форпост цивилизации землян на Столпах Творения, базу исследователей новых звездных систем, колонистов, разведчиков, планетологов, астрофизиков и прочих авантюристов от науки и не только. Анархотехнократия, неограниченный доступ к технологиям, никаких лишних вопросов и, что очень удобно для меня, энергетическая валюта. На пути к Зиме мы остановились у пред-сверхновой – бывшего голубого сверхгиганта, собрали ее энергию в накопители ТАРДИС и прибыли на станцию, располагая практически неограниченным кредитом.
У пред-сверхновой Александра удивила меня еще раз. Любая другая на ее месте уселась бы в дверях ТАРДИС, наблюдая раскрыв рот за конвульсиями фотосферы бьющейся в агонии звезды. Конвективные потоки в последней фазе звездного термояда, когда кремний превращается в железо - действительно красивое, страшное, потрясающее зрелище, если смотришь на это первые двадцать раз. Шторм же, выглянув наружу, ограничилась репликой «нифига себе котелок булькает» и умчалась к посту пилота поглядеть на данные сканера, а спустя полминуты уже влезала в тяжелый скафандр, подсунутый ей Старушкой, и прокидывала мне ментальный поток, забитый вопросами, что ей делать.
«Почему котелок?» - поинтересовался я не без удивления и получил в ответ картинку: темная пещера со сводчатым потолком, древняя старуха с крючковатым носом, морщинистая как Даврос и страшная как Дитя Кошмара, наклонилась над подвешенным над очагом огромным котлом, из котла валит светящийся фиолетовый дым и летят разноцветные горящие брызги, а старуха помешивает его содержимое длинной палкой с загнутым концом. Очевидно, это был какой-то персонаж земных сказок, но не я понял, причем он тут, отчего мое недоумение только усилилось.
«ТАРДИС пожалела мои глаза, отрегулировала прозрачность щитов и уменьшила яркость – все конвекционные потоки и выбросы как на ладони, любуйся – не хочу, – объяснила мне Шторм. – И что я вижу - настоящий ведьмин котел! Сверкает, брызгается, а этот ионизированный газ в магнитном поле клубится как пар от зелья. Просто волшебство какое-то! Черная магия!»
«Ваши теологи так бы и сказали – магия творения, - ответил я ей, наконец-то поняв ее ассоциативную цепочку. – Эта звезда творит химические элементы железного пика. Она догорает, сейчас она отдает максимум энергии – надо ее забрать, пока нейтронизация не пустила все это богатство Иссгарот под хвост!»
«Тогда командуй, - просигналила мне Шторм. – Я ж таки член экипажа, а не пакс. Озадачь меня чем-нибудь полезным!»
Прикинув ее возможности, я все же рискнул поручить ей управление уловителями энергии – несложное, но требующее точности и внимательности задание, помог ей залезть с пультом на крышу ТАРДИС, кинул ей в поток базовые настройки уловителей, а сам инициировал подрыв, на миллисекунду нарушив гравитационное поле ядра, и вся энергия лучевого давления вырвалась на свободу.
Бахнуло сильнее, чем я думал, и я даже испугался, не спалит ли Шторм по неопытности энергетические приемники. Ничего подобного: она подглядела в моей памяти, как удерживать уровень на безопасном максимуме и куда направлять излишки энергии, чтобы ничего не сжечь. Мне оставалось только настроить распределение энергии по банкам накопителей и отслеживать их заполнение.
«Доктор! - поймал я от нее в потоке. – А ведь ты прав, это потрясающе!»
Она кинула мне свой зрительный канал, и я тоже выглянул наружу посмотреть на процесс своими глазами. Раньше мне было как-то не до наблюдений за поглощением энергии – все внимание разрывалось между уловителями, щитами, накопителями энергии и стабилизаторами ТАРДИС. Теперь все было проще, и можно было хотя бы несколько секунд полюбоваться тем, как раздувается звезда, как из выброшенной взрывом плазмы перед уловителями формируются маленькие аккреционные диски, как ТАРДИС обзаводится сияющими хвостами энергетических шнуров, и как Шторм, сидя на крыше и свесив ноги, управляется с захватами, удерживая потоки энергии в невидимой узде силового поля.
Отлично получилось! Мы сожгли эту звезду почти без остатка, оставив от нее только ошметки туманности и остывшие остатки ядра – крохотный коричневый карлик. Взвинченная, взбудораженная и очень довольная Шторм запрыгнула в двери ТАРДИС, закинула пульт на положенное место на посту энергетика, и я помог ей снять шлем.
Вот это я понимаю да! – объявила она, выбираясь из скафандра. – Вот это крутотень! Такая мощь, такие энергии! А как красиво!
Умничка! – похвалил я ее и подвел к консоли, показывая статус накопителей. – Мы взяли с этой звезды максимум, поймали ее в нужный момент. Одна ошибка - ударная волна инициировала бы нейтронизацию, и большую часть энергии украли бы выбросы электронных нейтрино, а ядро схлопнулось бы в черную дыру. А тут - смотри, как хорошо получилось.
И заправились, и сделали замечательную железную чушку для гномиков Нидавеллира, - Шторм рассмеялась и обняла меня за талию. – А поцеловать?
Что я и сделал – с превеликим удовольствием. Кажется, я этим никогда не наиграюсь.
Зима без вопросов дала нам посадку и выделила персональный эллинг, стоило нам слить им полбанка одного из накопителей ТАРДИС, еще полбанка мы закинули на счет для текущих платежей, и дежурная диспетчер станции уже даже не знала, как нам угодить. Я обещал связаться с ней, как только нам что-нибудь понадобится, и мы отправились прошвырнуться по станции. Точнее, по ее центральной зоне, вся станция размером в две Луны, так просто ее не обойдешь.
Ну, рассказывай, - сказала Шторм, пока прозрачный лифт вез нас из эллинга наверх к обитаемым ярусам станции. – Где мы, куда мы, что можно, что нельзя. Хочу инструктаж.