Юка кивнула.
До выхода мы не встретили никого. Похоже, что двое с тяжёлым оружием были последним заслоном.
Мы выбежали из бронированных дверей последними.
Двор был пуст. Лишь служебные здания причудливых форм, контейнеры, да странная техника на колёсах и гусеницах, с кучей башенок, из которых торчали железные палки.
Через открытые мной ворота была видна улица. Увидев свободу, Люди вконец обезумели и с рычанием понеслись по двору.
Неужто, закончились все голокожие? Я в это не верил!
— Юка! Сюда! — я затащил Рысь за свитые змеями блестящие трубы.
— Зачем? Там свобода!
— Властители хитрые! Они нас так просто не выпустят!
— Засада? — нахмурилась Юка.
До ушей донеслось: «Та-та-та!» и шипение. Я повернул голову и увидел, как с башенок, украшавших забор вокруг Башни, льётся во двор огонь, а откуда-то сверху летят кусочки металла.
Спустя полминуты всё было кончено, только дымились разорванные тела.
Как я был наивен! Считал, что могу расхаживать по коридорам в режиме Творца. Думал, могу победить Властителей.
Нет, всё не так просто!
У меня созрел план. Всё-таки, я не зря тратил время на самокопание, пока другие просто балдели — мозг работал иначе, гораздо быстрее, чем раньше. Странно только, что не изменилось значение интеллекта.
— Юка! Ложись и ползи — туда, в мусоровоз! Очень медленно, чтобы не выделятся на фоне убитых. Потом забирайся вовнутрь! И главное: соблюдай молчание!
Рысь не спорила. Распласталась, прижала уши и поползла. Я двинул за ней, но не тем же путём, чтобы нас не заметили.
Брюхо елозило по бетону. Изредка цеплялся и подбородок. Воняло палёным мясом, перьями, шерстью. Стояла напряжённая тишина, как перед бурей.
Двор был в дыму, сверху нас вряд ли заметят. Но я уже слышал шаги вдалеке.
Вдруг накатил страх. Я уж забыл это чувство, и в первый миг растерялся, едва не вскочил и не побежал. Замер, прижался к бетону и размеренно задышал.
Слегка отпустило, и я пополз дальше.
Когда во двор вышли Властители, Юка была уже под мусоровозом, и открывала люк. Мне оставалось ещё метров десять.
Я обернулся.
Властители расхаживали по двору, смеясь и пиная трупы — проверяя, вдруг кто уцелел. Теперь ползти можно было только в то время, когда никто не смотрел в мою сторону.
Я прополз ещё пару метров и глянул вперёд.
Юка никак не могла открыть люк.
Эх, Юка! Хоть необычная, изобретательная и умная, но всё равно — девчонка!
Её могут заметить.
Я сделал ей знак рукой: «Спрячься за колесо!»
Она не поняла. Но замерла.
И то хорошо.
Вот я дурак! Запускал в небеса Осколок вместо того, чтобы разработать наш с Юкой закрытый протокол обмена радиосообщениями! Теперь вот, машу руками…
До мусоровоза уже метра три…
С другой стороны, наверное, к лучшему. Кто знает? Заговорил бы — спалили. Возможно, Осколок Ветра — бесполезное девичье изобретение, спас нам с ней жизнь.
Я заполз за колесо.
Юка радостно обернулась. Я наклонил уши вбок. Жест презрения — «заткнись!» Грубо, но ничего не поделать — не до культуры общения! Юка явно хотела что-то сказать — подбодрить или взвизгнуть от радости.
Рысь изменилась в лице и отвернулась.
Я отдышался. Выглянул — не смотрят ли в нашу сторону, вылез и легко открыл люк.
Во всех этих действиях была доля риска — могли заметить и нас, и открытый люк. Но в нашем мире, без риска — никак.
Мы забрались вовнутрь, и я захлопнул железные створки.
Глава 10. «Мусоровоз». Дин, Ягуар. Середина мая
Здесь, внутри, можно было поговорить — металлический и заземлённый кузов экранировал радиоволны. Но, на минимальной мощности.
— Юка! — прошептал я еле слышно. — Постарайся молчать, пока они не уйдут.
— Ты — грубиян! От тебя таких жестов не ожидала! — девчонка надулась. Зато, замолчала.
Мусора в кузове не было. Но, нестерпимо воняло: объедками, аммиаком, пластиком и чем-то неясным, с примесью плесени, смерти и разложения.
Покопавшись в собственном коде, я отключил обоняние. Попробовал сделать то же для Юки, но вирус не дал войти. Девчонке пришлось терпеть, сморщив нос.
Я смотрел через щель в листах кузова и ловил каждый звук, и каждое слово.
Властители разбрелись по двору. В нашу сторону шагала парочка голокожих — долговязый и коротыш.
С ужасом я заметил, что в голове долговязого нету чипа.
Время от времени они поворачивались друг к другу, и рты издавали серии звуков — будто какое-то бульканье. В этих звуках я видел закономерность.