— На это мы с тобой не способны — пока…
— Уверена? Что, если мы ошибаемся? Что, если способны?
— Удержишься. Ты меня любишь. А я — тебя.
Да, Юка была ненормальной девчонкой. Нормальная не придумает новое и не предложит такое.
— Вот… — Юка подставила ногу и закатала штаны. — Ешь!
Я задрожал и впился зубами в бедро.
Юка заверещала от нестерпимой боли, и тут же умолкла — чип повысил уровень её болевого порога.
Я проглотил, не жуя, вместе с шерстью — если любишь, тебе в Человеке нравится всё. Опять-таки, что скажет Юка, начни я плеваться!
Штаны Рыси промокли от крови. Я стал зализывать рану, глотая сладко-солёную влагу.
Спустя пять минут кровь остановилась, и рана стала затягиваться.
— Видишь, Дин! Совсем и не страшно!
— Теперь ты! — я забрался в регистры и выключил боль. Подставил ей ногу и отвернулся — смотреть, как меня грызёт Юка, я просто не мог.
Стараясь не обращать внимания на рыки и чавканье, изучил статы.
Немножко выросли сила и ловкость, и сильно — скорость мутагенеза. Здоровье уменьшилось до девяноста — значит, рана была довольно серьёзной. Ничего, заживёт за часок-другой. Интеллект был под триста.
Здоровье упало до восьмидесяти пяти, а через секунду скакнуло на восемьдесят.
Я опустил глаза. Юка вгрызалась в плоть.
— Эй! Ты чего!
Юка не реагировала на крики.
— Юка! Немедленно прекрати!
Здоровье уменьшилось ещё на два пункта.
— Юка!
Не помня себя, я выпустил когти и саданул по ушам. Повисли лохмотья. Юка заверещала и впилась зубами мне в пах. Рысиные когти вонзились в бедро.
Семьдесят пять… Смерть будет не больной.
Я влез в её чип и начал менять состояния регистров.
Семьдесят три… Семьдесят…
Юка свалилась на пол. Задёргалась, будто в припадке, пуская пенистую слюну.
Я продолжал менять символы, и вскоре Юка затихла.
Из покусанной ноги струёй била кровь, забрызгивая лежащую Рысь.
Шестьдесят семь… Шестьдесят пять…
Я вызвал трёхмерный атлас моего тела и наложил изображение на ногу. Выдвинул когти на максимум и погрузил их в рану.
Шестьдесят два…
Под ногами скопилась приличная лужа.
Шестьдесят…
Наконец, я обнаружил разорванную артерию. Когти сжали стенки. Фонтан иссяк.
Пятьдесят пять…
Кровь всё равно сочилась из более мелких сосудов. Ничего не поделать, теперь — только ждать.
Пятьдесят три…
Зашумело в ушах. Мир поплыл.
Пятьдесят…
Я свалился на Юку, и наступила тьма.
Глава 11. «Сигнал» Эарн, Олень. Последние дни марта
Я мирно беседовал с Обезьяной о вреде накоплений, как вдруг на душе стало очень тревожно. Не прекращая своих наставлений, я обратил взор вовнутрь и моментально нашёл источник тревоги. Предупреждение от ГСН: молодой Ягуар сидит без движения дни напролёт.
Аномальное поведение! Каждая особь должна иметь стандартный набор желаний: еда, власть и секс. Вот что такое быть Человеком! В «Священной Книге Оленя» о триединстве сказано именно так!
«У Эволюции есть три Зверя: Питание, Доминирование и Размножение. Других Зверей нет».
Пацана звали Дин, и вокруг него портилась электроника. Ничего удивительного, у Ягуаров мальчишка был взломщиком. Пережиток былого, теперешние Властители не поощряют интеллектуальную деятельность и развитие. Главное для них — подчинение. Не дай Бог, возникнет угроза их власти!
В мальчишке что-то смущало. Он взламывал оборудование слишком легко.
К несчастью, Глобальная сеть наблюдения была не такой уж глобальной: множество камер и сенсоров вышли из строя, серверы глючили, а информация постоянно терялась. Тем не менее, к окончанию нудной беседы я уже знал о мальчишке всё.
Дин оказался полон сюрпризов. От природы способный к анализу, благодаря медитации он смог проникнуть в глубины себя и разобраться в программах, которые им управляли. В довершение, вместе с девчонкой из вражеской Стаи, он запускал по ночам воздушного змея.
Девчонка уже была на примете, в очереди на Небеса. А парень…
Секунду я колебался…
Нет. Убивать столь незаурядную особь нельзя. Дин пригодится.
Мне чудилось, что в этом парнишке спасение. Благодарно приняв кусочки тленного пластика, я пожелал Обезьяне спокойного дня и занялся построением планов.
Глава 12. «Вирус». Дин, Ягуар. Середина мая
Сигнал биочипа вырвал меня в реальность. Я подскочил, не зная, что происходит, но предельно собранный и готовый сражаться.