— Нет! — я попыталась его ухватить, и в этот момент на горизонте окрасились облака.
Дин раскинул в стороны руки, будто старался вобрать в себя свет.
— Это ОН! ОН нам ответил! Мы теперь знаем дорогу! Нужно идти на юг!
— Прекрасно, прекрасно! Но как вы туда доберётесь, через чужие районы? Взрыв реактора корабля — это несколько мегатонн. Осознаёте теперь расстояние?
Я обернулась. Сзади стоял Олень.
Глава 19. «Бунт». Кирилл, Верховный Властитель (Главный администратор системы «Aeon Biotech»). Двадцатое июля
Я подошёл к голокарте.
Так… Изначально Дин и девчонка шли не туда — на восток. После, Маяк указал направление, и они повернули. Но повернули совсем не на юг! Почему?
Я вновь и вновь пытался понять: что он задумал?
Взгляд скользил по нарисованным в воздухе развалинам зданий, по покосившимся ветрякам…
Горы!
Я даже вздрогнул, чего со мной не случалось уж несколько сотен лет.
Горы! А под горами — ЗКП, лаборатория "Aeon" и станция вакуумного поезда. Ветка ведёт на Маяк, и ехать каких-нибудь десять минут.
Так вот, куда он идёт! Но откуда он знает про ЗКП? Кто рассказал?
Как бы там ни было, мальчишку не остановить. Навалилась усталость, и я опустился в кресло.
Когда-то, я шёл точно так же, как Дин — с той лишь разницей, что о коротком пути я не знал. На путешествие ушла целая жизнь, к Маяку я пришёл стариком. Это было неважно, Маяк дал возможность расстаться со старым телом и сбросить звериную оболочку.
Только значительно позже я осознал, что попал в ловушку.
Груз прожитых тысячелетий давил.
Что я такое? Зверь, человек или что-то иное? Я такой же, как голокожие или нет?
Когда-то давно я ошибся, сделал неправильный выбор. Интересно, что решит Дин?
Я ещё долго сидел, прихлёбывая коньяк. После, вышел на залитый утренним светом кольцевой стеклянный балкон, встретить нового ведущего инженера.
Гипермаяк на Диэлли не работал и не принимал корабли. От ближайшей планеты Сергею пришлось лететь на попутках.
Неудобно, да ничего не поделать. Теперь вся Галактика — неудобная.
Город сиял.
Да уж! Рассветы здесь — хоть куда! Лучше — только закаты… Чего удивляться? Диэлли — в прошлом элитный курорт и главный научный центр.
Жаль, океан с главной башни не видно… Впрочем, не всё ли равно, если я ничего не чувствую, а только могу отстранённо оценивать это великолепие?
Прекрасная и уродливая планета. Чёртова Диэлли, к которой мы все привязаны! Наше проклятье, и одновременно — наше спасенье.
Настроение было отвратным — целую ночь донимали кошмары. Шнеки дробили кости, мясорубки кромсали плоть, сапоги прилипали к кровавому полу. Повсюду валялись какие-то скользкие органы.
Я очнулся от сна, облегчённо вздохнул, вытер углом простыни потный лоб.
«Это только лишь сон!»
И вздрогнул, сообразив, что реальность нисколько не отличается от кошмара.
Двадцатое. Середина здешнего месяца. Значит, сегодня день Ритуала, забой.
Вновь бросило в пот. Я ощущал себя куском мяса — хоть и бессмертным. Из дёсен торчали кости, готовые перемалывать плоть; в животе конвульсивно сжимались кишки, старательно проталкивая дерьмо; лёгкие раздувались.
Рядом сопела жена, белым блестели влажные зубки. От их вида по коже бежал мороз.
Какого хрена?! Всё это было чертовски странно: никто и не думал меня пихать в мясорубку, жрать плоть буду я!
Дурацкие сны, и дурацкая Диэлли!
На горизонте возникла точка. Выросла, превратившись в Сергея. На подлёте он сделал вираж, перевернулся в воздухе, и легко «прибалконился». Отцепил антиграв и поставил в углу.
Молодой, понтовитый…
Пройдёт. Особенно на Диэлли. Оскотиниваются здесь моментально.
Я подал руку. Его ладонь оказалась холодной и жёсткой.
— Приветствую в нашем зверинце!
— Ну, зачем же вы так!
— Если не нравится, считайте, что вы на ферме — я бросил взгляд на пурпурные облачка. — Или курорте… Прошу!
Вспыхнуло поле, закрывавшее вход, и обволокло переливами. Мы прошли в зал. Я плеснул ему и себе тёмно-красного коньяка.
— Извините, не пью!
— Придётся! Или сделайте вид.
Терпеть не могу всяких трезвенников. Не доверяю… Гибнет Галактика и человечество, а они экономят здоровье! Зачем? Неужто им мало почти бесконечной жизни?
— Честно сказать, без коньяка я уже не могу. Слишком уж тошно смотреть на все эти рожи…