Еще одна блестяще-белая полоска тянулась к воткнутой в землю трехметровой пике. Ближе к центру древко растекалось на четыре тонких иглы, пронизывающие конечности, опять же, собственного владельца. Широкий наконечник проходил через нижнюю челюсть и, вместо языка, который, к слову, был нанизан на самое острие, показывался изо рта.
Покосившись на попутчиков, в глазах Гэбриэла Скеитрир увидел равное своему легкое отвращение, на лице Халмонда — то же, но в большей степени, а Алеанора уже была на грани срыва, то и дело поглядывая на свои руки. Видимо вспоминая, как жестоко сама расправлялась с жертвами, а сердцебиением мешая прислушиваться Гэбриэлу ко внешним звукам.
Наконец уловив, помимо частого стука, слабые завывания, Гэбриэл скорректировал маршрут и вскоре они вышли к краю пропасти. На подходе, словно парадный ковер лежало полностью растерзанное и опаленное тело с гордо возвышающимся по центру арбалетом. За ним следовал провал большого диаметра, к середине набирающий высоту. На том пьедестале и сидел Зантан, тихо напевая что-то себе под нос. Шипы образовывали над ним широкий круг и давали вдоволь насладиться чистым небом, хотя этому и мешали нанизанные на тонкую, проходящую по всей окружности иглу, судя со всего, женские части тела, малость покрытые коркой, аналогичной оной у Алеаноры.
Не став церемониться, Гэбриэл приказал Ифико пикировать прямиком в дыру. Мраморная птица с силой врезалась в затылок сидящего и вылетела обратно. Тот, видимо взаправду не заметив прибытия гостей, удивленно вылупил на них глаза из-под гнезда на голове. Следом на его лице появилась мешанина из улыбки, изумления и оскала, и он встал, выхватив воткнутую рядом в землю гвизарму с коротким металлическим древком. Поддев землю широким лезвием с витиеватой гравировкой, он заставил ее размякнуть, а затем, словно вязкое тесто, перебросил к авантюристам, образовав арку моста.
Оружие вернулось на место, а сам он медленно пошел к группе раскинув руки, словно предлагая полюбоваться своим шедевром. Одет Зантан, к слову, был вновь в собственной манере: летные поножи на левой стыкались с пурпурными шоссами на правой ноге, а пояс заменился туго завязанным капитанским плащом, за который были заткнуты три красных пера. Торс облегала желтая полосатая рубаха с через чур длинными рукавами, а шею украшало серебряное ожерелье, чей острый конец еще не избавился от запекшейся крови.
— Какого хера ты тут, мать твою, натворил?! — громко, но и без капли удивления воскликнул Скеитрир.
— А, так ты не заметил?! — Зантан театрально оглянулся, оглядывая «клубки».
Не выдержав Алеанора отшагнула в сторону, упала на колени и проблевалась. Судя с цвета лица Халмонда, он едва не отправился следом.
— Хватит с нас этого! — демон секунду передохнул, — И как мы по-твоему должны тут нападение банды сымитировать?
— Стоп, а разве нам не просто уничтожить нужно было… — на сей раз неподдельное смятение окутало Зантана, а следом, — столь же искреннее осознание вины. Схватившись рукой за лицо, он промямлил какое-то извинение.
— Представь себе!
— За энергию, — шепнул сдерживающийся Халмонд.
— Попробуй только сказать, — продолжил за одноглазого Скит, — что все это время ты выжигал энергию на поддержание всего этого на весу?
— Конечно же, — печаль моментально обернулась радостью, — иначе вы бы не увидели моего творения!
— Лучше б и не видели, — прохрипела поднявшаяся Алеанора.
— Вам что… не нравиться? — земля под Зантаном слегка поплыла.
— Да и иного ответа не дождешься, — вмешался Гэбриэл, чье мнение имело хоть и малость, но больший вес.
— Ну и хрен с вами. Не меня назначили это разгребать, — поникший наемник пнул останки у ноги.
— В принципе, если мы найдем местный склад долокарнов… — растягивая слова начал Гэб.
— Нет, — отрезал Скит, — ты и без того подрывами наследил.
— Может хотя бы эти столбы уберешь? — спросила Алеанора.
— Можно, — ответил тот и тут же раскатистый треск навалил со всех сторон.
Гэб едва успел раскрыть щит и отвести падающие осколки от Алеаноры и себя, а Скеитрир разбил мечем камень над своей головой и пнул Халмонда, так что тот, упал и ушел с траектории второго. Вытолкнув наемницу под ясное небо, авантюрист успел и сам проскользнуть наружу, по пути не врезав Зантану только из-за того, что он поддерживал мост, на котором они стояли. Скеитрир следом выпрыгнул из-под камнепада и не нокаутировал согильдийца только из тех же соображений.
Тот же обернулся и поковылял к площадке, что значительно прибавила в площади. Помимо гвизармы центр украшала схожая легкая и укороченная алебарда. Меж орудий образовалось возвышение, на которое и уселся Зантан, скрестив ноги и едва не провалился в сон.
Голубое небо сияло не хуже солнца, а потому нужды в навесе не было. Лишь раскидав тряпки, заменяющие постели, авантюристы так же заземлились и достали остатки продовольствия. Все это сопровождалось нескончаемым и только нарастающим грохотом рушащихся, некогда монструозных конструкций.
Хотя Зантан перестал сдерживать их, циркуляция магической энергии все еще влияла на шипы и препятствовала разрушению, так что волей-неволей, но группе придется ждать минимум следующего дня.
Скеитрир, проведший без алкоголя неприемлемо долгое время, уже подумывал попросить у Гэбриэла гравитационные руды и искать среди завалов хоть какие-то запасы да хоть сидра. Напарник в свою очередь любовался разложенной на тряпье коллекцией из монет, долокарнов, бечевок, кулона, пары дешевых марок, трех ложек, пяти свинцовых пуль и железного кубка, что он стащил еще в «Центурионе». Вероятно, и во время боя. Сапоги Альбина занимали почетное отдельное место, будучи бережно закутанными в мешке. Алеанора сразу улеглась, и ее правая нога распылилась — видимо, сдерживание конечности в купе с креплениями на переломах наемников доконало и без того измотанную девушку. Халмонд забавно провел рукой в воздухе и только после вспомнил, что энергии для побега в Руину нет. Поникши, он подпер лицо руками и глаз начал медленно смыкаться.
Глава 24. Возвращение кошмара из былин
С первыми лучами Гэбриэл проснулся от блаженного сна. Чего нельзя было сказать об остальных попутчиках, чьи уши не были убережены от нескончаемого грохота звуковой маркой. Голова Скеитрира раскалывалась, следственно, он потерял какую-либо концентрацию, едва не оставив себя с Алеанорой без одежды. Та, в свою очередь, выглядела еще хуже, ибо, в отличии от демона, держалась молодцом и сломанные кости все еще скреплялись угольными наростами. Зантан продолжал спать ведь подавно привык к подобному хаосу, а Халмонд посреди ночи смог протиснуться в малейший разлом и спокойно досуществовать в Руине.
В конце концов «клубок» смешался в однородную каменную массу, из-под которой торчали обломки зданий, рваные знамена и мятые доспехи с проступающей кровью.
После завтрака последними крохами еды началось бурное обсуждение дальнейших действий. Вся суть часовой словесной перепалки свелась к паре фактов: Гэбриэл из разу в раз предлагал к дьяволу все подорвать; Зантан выпаливал случайные идеи, названия или бессвязные слова; а Скеитрир вспоминал названия разбойничьих банд и их излюбленные методы, но ни один из них не увязывался с тотальной аннигиляцией даже потенциальной добычи.
— Кого нам стоит в сотый раз за это благодарить? — задал риторический вопрос Скеитрир, при том получив единогласный ответ. К несчастью, виновник торжества уже заскучал на столь важном собрании и периодически засыпал. Сейчас был как раз тот момент.
— На счет подрыва… — начал Гэб.