Уинсом презрительно хмыкнула.
— Констеблю Джекмен, кажется, начинает надоедать вся эта история, — сказал Бэнкс. — И будь я на твоем месте, я бы предпочел не доводить ее до крайности.
— Допрос записывается. Вы не посмеете и пальцем меня тронуть.
— С чего ты взял, что мы собираемся применить к тебе физическое насилие?
— Вы мне угрожаете.
— Нет, Мик. Ты нас неправильно понял. Напротив, я хочу все поскорее уладить, после чего доставить тебя обратно на работу или домой к вечерним новостям. Это мое самое большое желание. Но констебль Джекмен, которую трудно не заметить, была бы более чем счастлива увидеть тебя под арестом. В камере, Мик. В полуподвальном этаже. На всю ночь.
— Но я же ничего не сделал. Вы не имеете права!
— Так, значит, эта мысль пришла в голову не тебе, а Мэну?
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Что произошло с Лиан?
— Ничего. Я не знаю.
— Держу пари, что Сара скажет, что во всем виноват ты.
— Да я ничего не сделал!
— Она захочет защитить своего бойфренда. Ты ей вообще по барабану, тем более дело запахло жареным.
— Пора заканчивать! — Уинсом посмотрела на часы. — Ну что, запираем его и по домам, — сказала она. — Я уже по уши сыта всем этим враньем.
— Ну а ты как думаешь, Мик?
— Я же сказал вам!
Бэнкс посмотрел на Уинсом, после чего снова обернулся к Мику:
— Придется задержать тебя по подозрению в убийстве Лиан Рей.
Мик вскочил на ноги:
— Да вы что? Я никого не убивал. Никто не убивал Лиан.
— Откуда тебе это известно?
— Я хотел сказать, что я не убивал Лиан. Я не знаю, что с ней случилось. Если кто-то и убил ее, то я тут ни при чем.
— Так, значит, ты при этом присутствовал!
— Нет!
Бэнкс встал и собрал свои бумаги:
— Ладно. Послушаем, что скажет Сара. А тебе, Мик, советую сегодня ночью крепко подумать. Время в камере тянется медленно, особенно в предутренние часы. Рядом какого-нибудь алкаша немытого посадят, который без конца поет «Твое лживое сердце», — красота! Хорошо, что тебе будет над чем поразмыслить: отвлечешься от окружающей действительности.
— О чем размышлять-то?
— Ну, прежде всего о том, что если ты расколешься и расскажешь нам все начистоту, если скажешь, что все затеял Иэн Скотт и гибель Лиан — дело его рук, то этим ты сильно облегчишь свое положение. — Он посмотрел на Уинсом. — Так и вижу, как он отсюда выходит. Выговора ему, конечно, не избежать, но даже никаких записей о приводе в полицию не останется. Что скажете, констебль Джекмен?
Уинсом скривилась, дав понять: она не приемлет предположения, будто Мик Блэр может выйти из участка без обвинения в убийстве.
— А еще о чем? — поинтересовался Мик.
— Ах да! Можешь еще подумать о Сэмюэле Гарднере.
— О ком?
— О владельце угнанной вами машины.
— С какого это бодуна?
— А с такого, Мик, что он по натуре неряха и грязнуля. Он никогда не чистит свою машину ни снаружи, ни внутри.
Дженни даже не пыталась скрыть, насколько она ошеломлена. Она помолчала, собираясь с мыслями и силами для продолжения разговора.
— Откуда вы знаете? — спросила она.
— Мы видели, как она это сделала, — ответил Кит. — Были с ней рядом. Нас можно назвать соучастниками. Но у нее одной хватило духу это сделать.
— Вы в этом уверены?
— Да! — в один голос подтвердили брат и сестра.
Линда Годвин, судя по всему, любила животных, не страдала ночным недержанием, не играла с огнем, но, если она в возрасте двенадцати лет совершила убийство, это свидетельствует о наличии у нее какого-то очень серьезного психического нарушения. А главное — она вполне способна совершить убийство вновь, — лихорадочно размышляла Дженни, а вслух спросила:
— Как же так? Вы что, только недавно вспомнили об убийстве?
Подобно многим своим коллегам, Дженни испытывала недоверие к синдрому подавленной памяти[34] и почувствовала облегчение, когда услышала ответ Лоры:
— Нет. Просто все это словно выпало на время у нас из головы.
— Как это понять?
— Ну знаете, бывает же так, что откладываешь вещь туда, где ее легко найти, а потом забываешь, куда положил, — пояснил Кит.
Теперь Дженни поняла, поскольку подобное происходило с ней постоянно.
— Или иногда делаешь что-нибудь и вдруг вспомнишь, что должен сделать кое-что еще. Я в таких случаях кладу на видное место вещь-напоминание, а потом, хоть убей, не могу ее найти, — дополнила Лора пояснения Кита.
34
Синдром подавленной памяти — явление, основанное на утверждении Фрейда о том, что всякое угрожающее воспоминание автоматически подавляется и уходит в подсознание, где может причинить большой вред; согласно Фрейду, детские травматические воспоминания о сексуальном насилии всегда подавляются, но нередко раскрываются с помощью мыслительных образов либо гипноза.