В глубине души Нейри надеялся, что вернув Лотэссу, он сможет со временем вновь завоевать ее благосклонность и восстановить помолвку, разорванную старшим братом. Нейри понимал, что завоевать утерянное уважение Тэсс можно лишь одним способом — быть хорошим королем для своей страны. Впрочем, он стремился к этому не только ради Лотэссы, но и ради себя, а прежде всего ради Элара.
Однако желать стать достойным правителем — легко и естественно, а вот воплотить стремления куда как не просто. И как же велик соблазн прибегнуть к помощи тех, кто мудрее и старше. Однако толку от этого, похоже, еще меньше, чем от упования на собственные, крайне спорные решения.
Если уж на то пошло, то от молодых и горячих Таскиллов и Эдана Линсара можно ожидать больше поддержки, чем от умудренного годами будущего тестя. С другой стороны, какой бы самоотверженной любовью к родине ни горели Эдан и Рейлор, а опыта у них не больше, чем у него самого. Кроме того, он все равно не сможет открыто приблизить их к себе. По крайней мере, до тех пор, пока в людской памяти слишком свежо убийство Йеланда.
Окружение Нейри и без того крайне неодобрительно восприняло решение нового короля, когда он не только выпустил Таскиллов и Эдана Линсара из-под стражи, но и снял с них все обвинения. И уж конечно, никто не поверил в безумие и невиновность эны Алдоры. Нейри пришлось выдержать не одну битву, что стало для него неплохой проверкой на твердость. Бывший принц понимал, как важно с самого начала показать приближенным, что им не удастся помыкать, как некогда старшим братом.
Последние месяцы общения с Йеландом закалили характер принца, при этом изрядно испортив его. Сам Нейри считал, что стал более циничным и даже жестоким. Однако покойный брат преподал ему хорошую науку, научив стоять на своем. Как оказалось, чрезвычайно полезный навык для королей.
Нейри, которого считали мягким и слабохарактерным, сумел отстоять свое решение относительно заговорщиков. Но если оставить без наказания убийц брата само по себе достаточно скандально, то уж приблизить их к себе и допустить до власти — и вовсе безумие.
Впрочем, несмотря на официальную немилость, король порой находил возможности для тайных встреч с опальными Таскиллами и Линсаром. Удивительно, но наиболее рассудительным из этой троицы выказывал себя юный Лан, которому едва минуло пятнадцать. Должно быть, младшему сыну в семье Таскиллов досталась мудрость от матери. Нейри старался не думать, насколько полезной могла бы быть сама эна Алдора. Все равно о том, чтоб вернуть ее в столицу раньше чем через год не может быть и речи.
Но если представительница старшего поколения рода Таскиллов, объявленная безумной, коротала дни в далекой Лиртии, то глава рода Линсаров находился в полном королевском распоряжении. Хотя герцог Оро скорее полагал, что король находится в его распоряжении. По крайней мере для разговора с Нейри он выбрал назидательно-снисходительный тон.
— Уверен, что ваше величество не меньше, чем мы с женой, желает видеть Лотэссу в Нианоне, — герцог позволил себе снисходительную улыбку.
Нейри ощутил прилив злости. Ну, конечно, он хочет видеть Тэсс рядом, но сколько можно твердить об одном и том же? Положение осложнялось тем, что старших Линсаров так никто и не удосужился оповестить о разрыве помолвки. Родители Лотэссы явно не собирались оплакивать погибшего короля и горевать о смене власти. Напротив, довольно потирали руки, получив возможность увидеть свою дочку на троне. Оро Линсар наверняка уже чувствовал себя королевским тестем.
Решив сбежать в Дайрию, Тэсса не удосужилась поставить родителей в известность, относительно причин, толкнувших ее на этот шаг. Однако, похоже, Эдан сумел сочинить что-то убедительное, раз герцог не проявляет ни беспокойства, ни любопытства по поводу пребывания любимой дочери при дворе Валтора Дайрийского. Оро Линсара интересовало лишь скорейшее возвращение Лотэссы и, как он полагал, непременно следующая за этим свадьба и коронация. Нейри же, не разделяя уверенности герцога ни по поводу возвращения Тэссы, ни по поводу ее благосклонности, испытывал понятную досаду от всех этих разговоров.
Он с тоской перевел взгляд на окна. Снегопад, длившийся весь день, наконец прекратился, небо очистилось, и мир окутался синевато-сиреневыми зимними сумерками. Нейри любил такие вечера. Ему нравилось гулять по заснеженным паркам, размышлять, сочинять стихи.