- Вкусно, - призналась она. - Разве придуманное может обернуться всамделишным?
- Зачем нужны сказки, которым нельзя поверить? Зачем придумывать истории, в которых тебе плохо?
Маруша не ответила. Она оглядывала взором новые владения.
- Кхм, - напомнил о себе гриф. - И кого мы сюда зашлем?
- Маленькую симпатичную птичку, - тут же предложила Маруша.
- Хочешь взглянуть на мир своими глазами? - улыбка у грифа неожиданно оказалась доброй. - Осталось назначить цель и наметить маршрут.
- Пусть наша птичка разыщет солнце, - воскликнула Маруша, не желая напоминать о заре, но стремясь хоть как-то приблизиться к ускользающей мечте. - Солнца-то я нигде не наблюдаю.
- Пусть поищет, - согласился гриф. - И куда она полетит первым делом?
- В заброшенный город, - постановила Маруша. - Надо проверить, может бескрылые заперли его в своих сырых подвалах?
- Ладно, - кивнул гриф. - Будет тебе город. Дорогу до города поскипаем. Не стоит затягивать сказание, которое может оборваться в любой миг.
По сторонам протянулись дома. Невысокие. На три-четыре этажа. Окна зияли темными провалами. Под крыльями тихо журчал канал. Утренний бриз взбивал гладь воды легкой рябью. В перила ажурного мостика вцепилась удивительно прекрасная птица. Хохолок ее перьев казался самым прекрасным украшением, какое только бывает на свете. Королевской мантией ниспадал к воде пышный хвост. Белые перья казались снегом на горных вершинах.
- В такой город надо прилетать утром, - в унисон сказали два голоса. Хрупкий, но настойчивый. И властный, но размягченный творившейся вокруг сказкой. Голос Маруши и голос Того, Кто Сидит На Качелях.
Исчезли облака. Небо окрасилось розовой глазурью и багряными лоскутками, словно родилась мифическая четвертая заря, куда так и не попала маленькая птичка, заблудившаяся в чужих легендах.
- А почему птица молчит?
- Ждет пару. Самые стоящие песни звучат для кого-то. Я-то знаю. И поэтому никогда не пою.
- Дождется?
- Разве наша сказка о белой птице? Вожака на перелетах не меняют. Наша цель - потерянное солнце.
Казалось, солнце рядом. Казалось, оно просто прячется за кромкой горизонта. Или за туманным маревом, окутавшим первые этажи дальних домов. Но Маруша знала, пройдет еще немного времени, небо станет голубым, поплывут облачные горы, а солнце так и не появится.
- Где подвал? - каркнул гриф.
- В доме с красной крышей, - решила Маруша.
- Поднимись, - голос грифа наполнился мощью, перечить ему казалось невозможным.
Вместе с главной героиней, а может и вместо, поднялась Маруша над городом. Какие только крыши услужливо не подставлялись под ее пытливый взор. И лиловые, и травянисто-болотные, и каменно-серые, и небесно-бирюзовые, и песочно-желтые, и беспросветно-черные. Но красных среди них не было.
- Позавтракаем, - предложил гриф, залетая в окно с выбитой рамой, - а заодно и подумаем, где нам искать солнце дальше. Советую подождать на свежем воздухе, - прокричал он из темноты квартиры, откуда тянуло сладковатым запахом разложения. - Я не любитель, когда наблюдают за моей трапезой.
Ну что ж, Маруша и не рвалась выведывать запретные тайны. На ее долю досталось немало мошек, вьющихся над каналом. И в этой охоте она превзошла даже опытных стрижей. Смерть ли, победа, ждала ее у последней зари, но сытно поесть никогда не мешает.
- Ну, - сказал гриф, выглядывая из окна. - Куда летим теперь?
После завтрака его голос наполнился еще большим благодушием. Сейчас он не казался грозным Тем, Кто Сидит На Качелях. Птица, как птица.
- Хочу что-то объемное, - призналась Маруша. - И не обманистое утро. Пока я не представляю, как это выглядит. Но вдруг солнце прячут как раз посередине ночи.
35
- Предлагаю полночь, - гриф выбрался из окна и тяжелым бомбардировщиком планировал над каналом. Мошки его не интересовали, но он не упускал ни одного шанса полюбоваться собственным отражением.
- Почему полночь?
- Неисчислимое множество тайн укрыто на грани, где одни сутки сменяют другие. Уходящие минуты уже устали. Им и дела нет до того, что именно ты прячешь от их взора. Они в себе, они плещутся в воспоминаниях, в тяжелых секундах неудач и летящих мгновениях побед. А минуты нового дня, рожденные им на смену, вне себя от счастья. Для них жизнь - праздник, который только-только начался. Зачем им проблемы? Вот и они смотрят мимо тебя и всего, что сжимают твои когти.
- Ты думаешь, что так можно спрятать и солнце?
- Это же сказка! Зачем принижать ее возможности? Так что у нас насчет полуночи?
- Пускай наступает.
Мир вокруг на секунду погас. А потом открыл совершенно иную сторону. Или это уже был другой мир?
Угольное небо. Мощнейший, наполненный крупинками града ветер, чуть не сломавший крылья и не опрокинувший птичку во мглу, пропитанную влагой. Но Тот, Кто Сидит На Качелях, оказался чуть впереди и прикрыл удар своим телом. Перепуганная Маруша едва-едва положила крылья на гребень воздушной волны и перевела дух. Затем она увидела то, что ждало ее впереди.
На холме, укутанном снежными шапками, протянулись ленты заборов. За ними подпирали небо скалы многоэтажек. Неприветливыми казались эти глыбы из стекла и бетона. Холодными и мертвыми. Бескрылые, когда-то жившие в них, придавали смысл угловатым строениям. Но поселения опустели, и злоглазые коробки мрачно пялились во все стороны. Мертвенная тишина только подчеркивала общую угрюмость. Маруша представила, как воет ветер, проносясь по длинным коридорам, и ее сковал лед ужаса.
- Ну, девочка, - Тот, Кто Сидит На Качелях обернулся, - Где именно прячется солнце?
В глазах его проснулись огненные сполохи, а голос обрел прежнюю злобу.
- Нет! - закричала птичка, что есть силы. - Я точно знаю, не здесь! В таком городе никто не станет прятать солнце.
- Тогда КАКИМ должен быть город? - вопросительно склонил голову Тот, Кто Сидит На Качелях. - Только не кричи, не подумав. Полночь никто не отменял.
- Цветным, - выпалила Маруша и замолчала. Смолк и Тот, Кто Сидит На Качелях. А мир опять погас. Чтобы через мгновение снова проснуться.
36
Повсюду, куда ни кинь взгляд, протянулись улицы. Зажглись тысячи фонарей. Фиолетовые овалы. Белые таблетки. Ягоды синего света.